Верочка и ее тетка, Надежда Андреевна, тоже были уверены, что выздоровление Елены произошло не без участия сторонних сил.
– Ты была в состоянии комы, но, благодаря Богу или неизвестным целителям, выздоровела, – говорила ей набожная Надежда Андреевна.
– Нет, – уверяла ее Елена, – это не кома, а состояние глубочайшего сосредоточения, когда малейшее рассеяние приводит к ошибкам.
Надежда Андреевна боялась за рассудок Елены, но вскоре ей самой впору было лишиться рассудка оттого, что стало происходить в доме. Позже Верочка рассказывала:
«Однажды после обеда, все еще слабая после перенесенной болезни, Елена зашла в комнату своей тетки. После короткой беседы Надежда, увидев, что Елена устала и выглядит сонной, предложила ей прилечь на диван. Как только голова Елены коснулась подушки, ее сковал глубокий сон. Надежда спокойно продолжала свою работу. Внезапно она услышала за стулом чьи-то шаги, но, повернувшись, никого не увидела. Звук тяжелых шагов продолжался, и пол под ними продолжал скрипеть. Шаги приблизились к дивану и смолкли. Затем она услышала какой-то шепот у дивана, где спала Елена. Рядом с ней раскрылась книга, которая лежала вблизи на столике; казалось, что какая-то невидимая рука перелистывает ее страницы. Затем еще одна книга поплыла по воздуху в том же направлении.
Скорее удивленная, чем испуганная, – в доме уже привыкли к подобным явлениям, – Надежда встала со своего откидного кресла, чтобы разбудить Елену и тем самым остановить это непонятное явление. В то же время на другом конце комнаты задвигалось тяжелое кресло. Кто-то потихоньку направился от окна в сторону дивана. Елена проснулась и спросила у невидимого существа, что это значит. В комнате опять зашептались, и вскоре все стихло».
Кто приходил в дом и зачем, осталось для родственников неведомо, но стало совершенно очевидно, что после болезни с Еленой произошла полная трансформация психических сил. Они отметили, что «раньше, в Пскове и Ругодево, Елена не могла не только контролировать, но даже остановить проделки своих "невидимых друзей"». После болезни она почти прекратила общаться с невидимым миром посредством стуков и предпочитала отвечать людям на вопросы либо устно, либо в письменной форме. Это был гораздо более быстрый и надежный способ передачи информации. И, что примечательно, с этого времени к своему состоянию медиума или проводника чужой воли она стала относиться крайне отрицательно, так как это забирало у нее силы и вызывало необъяснимые болезненные приступы. К радости домашних, шаловливые чертики Елены наконец-то оставили всех в покое.