Отец обнимал дочь, радовался, тревожно улыбался, заглядывая ей в глаза и едва сдерживаясь, чтобы тоже не заплакать от волнения. Им надо было побыть вдвоем, поговорить, выговориться. Елена жила в отеле «Майвартс» в отдельном номере. Ее номер находился рядом с номером графини Багратион, которая требовала к себе Елену чуть ли не каждую минуту, словно та была ее сиделкой. Так вышло, что из Франции графиня Багратион вывезла Елену за свой счет, взяла на содержание, отсюда и возникла зависимость. Графиня была капризна, требовательна. Она умела поддерживать вокруг себя атмосферу постоянного нервного напряжения, а для Елены – постоянной надобности.
Полковник фон Ган решил устроиться в той же самой гостинице, оставил в номере багаж, а затем вместе с дочерью отправился в ресторан поужинать. Ужин с задушевной беседой затянулся до глубокой ночи, но и этого им показалось недостаточно. Отец нанял экипаж, и они вдвоем поехали кататься по Лондону, любуясь из окон экипажа на красоты ночного города. Разговорам не было конца.
Елена рассказывала отцу про свой приезд в Европу, про Италию, где рассчитывала встретиться со знакомым человеком, но тот оказался в отъезде. В результате она решила подучиться, брала уроки у итальянской гадалки, но это ей не пригодилось. Потом она переехала в Париж, где познакомилась со многими литературными знаменитостями. Елена рассказывала, как изучала каббалу под руководством опытного раввина, и как один известный месмерист открыл в ней удивительную психическую одаренность, усердно пытаясь использовать ее для своих целей в качестве сенситивна. Елена участвовала в сеансах спиритизма, которые имели успех, но от этого порядочные семьи в Париже стали от нее шарахаться. Надо было срочно придумать способ, как избавиться от влияния месмериста. Вскоре предлог нашелся. Она исчезла из Парижа благодаря графине Багратион, старинного друга семьи Долгоруких, которая пригласила молодую девушку сопровождать ее в Лондон.
Отец внимательно слушал рассказ дочери, изредка задавая вопросы. Из всего, что он услышал от Елены, следовало, что весь круг общения и интересы дочери сводились к оккультным явлениям и были направлены в основном на познание и открытие для себя все тех же «чудес» и феноменов, которые она искала на Востоке. Больше всего ему не понравилось выявление у нее способностей для проведения спиритических сеансов.
– Я не буду углубляться в смысл спиритических сеансов и не стану спорить о том, в чем не разбираюсь. Я вообще не понимаю, зачем их проводят, хотя бы из чистого любопытства. На мой взгляд, это равносильно копанию в останках умерших. Общение с потусторонним миром опасно! Оно не несет жизненного потенциала, поэтому не станем об этом говорить. Скажи лучше, что с тобой произошло, когда ты мне писала последнее письмо? Оно меня очень напугало и расстроило, – осторожно подвел отец к наиболее важной для него теме.