— Вижу Сань, вижу, — откликнулся старший, надо полагать — Григорий, не поворачиваясь в его сторону, а напротив, поведя стволом вдоль застывших на месте людей. Автомат он держал не вполне профессионально, но много ли ума надо, чтобы попасть, стреляя в упор?
— А ты, — обратился к Глебу, — ружьецо то отдай. Кощей, забери-ка у него ствол.
Чужинов на его взгляд кивнул: нет проблем, и скинул ружье с плеча так, что оно повисло на ремне на сгибе локтя — забирайте.
Тот, кого назвали Кощеем, совсем не был худ. Напротив, имел пухлые щеки, второй подбородок, а живот у него нависал над брючным ремнем. Кощей сделал пару шагов вперед, ухватился за ружье, потянул его на себя, когда со стороны донесся гневный крик.
— Руки убрал, козлина! — и оба они невольно взглянули туда.
Кричала Альбина. Незнакомец с пистолетом, главный назвал его Саньком, прижал девушку спиной к себе, и мял ее грудь, напоказ жмурясь от удовольствия. Вторую руку, вооруженную, он направил на Игоря Веснина.
— Отпусти ее, тварь! — ростом выше на три головы и в два раза шире, Игорь шагнул вперед.
Чужинов взвыл внутри: «Остановись! Не провоцируй его! И не мешай».
У обычного человека пистолет, да и вообще огнестрельное оружие, не вызывает столько боязни, сколько обычный нож. Ведь именно с ножом связан у него весь опыт: все им резались, чувствовали боль, и потому в чужих руках он смотрится куда страшнее. Игорь не был исключением, шагнув на пистолет.
«Пора, иначе могу не успеть», — решил Глеб.
Кощей начал поворачиваться к Глебу, потянув на себя ружье. Чужинов помог, распрямив руку, заодно сделав скользящий шаг вперед, чтобы вонзить большой палец в глаз. А когда от удара тот запрокинул голову назад, ребро левой ладони Глеб угодило точно, куда он и метил: под кадык.
Еще пара шагов, легких, похожих на балетные, и снова удар ребром ладони, на этот раз под основание черепа автоматчика. Другая рука обхватила шею главаря, зажав ее между плечом и предплечьем, и сразу же Глеб развернул его в сторону, прикрываясь как живым щитом от того, у которого в руках был пистолет. Правой рукой Чужинов ухватился за ствольную коробку автомата: на тот случай, если его противник все же сумеет надавить на крючок, следовало зафиксировать затвор. Иначе — очередь, и пули полетят куда угодно.
Тело начало оседать, и Глеб скинул чужую, уже безвольную руку с рукояти автомата.
— Стоять, козел! Еще шаг — маслину промеж рогов получишь! — раздался все тот же визгливый голос, и буквально вслед за этим прозвучал выстрел: оттолкнув от себя извивающуюся Альбину, его обладатель выстрелил в Игоря.