Пожалуй, самый восточный перешеек между двумя озёрами будет наиболее безопасным. С флангов — вода. С тыла урумту не сообразят зайти, потому что не знают моих намерений. Я и сам их до этой минуты не знал… На карте тут — ровная зелень. Теперь бы получить от спутника фото и данные локации, чтобы не вляпаться в болото.
…— Город слушает.
Голос Розиты.
Я коротко объясняю свою просьбу к спутниковой службе. И прошу указать время, когда надо быть возле факса в вертолёте. В палатку фото мне не принять — нет второго факса.
— Есть, — возражает Розита. — Отправлен тебе второй факс вместе с петухом и цыплятами. С него и начинали загрузку вертолёта. Я там была. Ищи в глубине! Включи да иди куда надо… Заодно вытащишь из упаковки факса музыкальный приветик. Соскучился, небось, по нормальной музыке?
— Дискеты?
— Да.
— Спасибо! Что делал бы я без твоей постоянной заботы?
— Не преувеличивай! — Розита вздыхает. — Ухр!
К вечеру получаю я десяток цветных фото и данные локации самого восточного перешейка. Болота нет. Деревья редки. Кустарник низкий. Небольшие полянки заросли высокой травой и крупными цветами. Под ними могут оказаться камни. Осторожность не помешает. Но это мелочи.
Теперь можно вызвать Джима и договориться о деталях.
Джим, как всегда, немногословен.
— У нас совпадение мыслей, — сообщает он. — Сегодня я пошёл за теми же данными, которые запросил ты. Сейчас разглядываю фото.
— Как тебе эти места?
— Боюсь только крупных камней. Но лучшего мы, наверное, не найдём. Для лучшего надо там погулять.
— Давай прилетим пораньше и погуляем. Пригодится ещё…
— Давай!
— За сколько до заката?
— За полчаса.
— Договорились. Перед вылетом я тебя вызову. Ты пойдёшь из Нефти?
— С утра буду там. Надо ещё посмотреть площадку возле хижин…
— Очки не забудь. Для всех!
— Боишься стрел?
— Не исключаю. Вспомни, как безжалостно мы их гнали! Думаешь, это забылось?
12. Последнее слово Нур-Нура
…— Последнее, чем, я считаю, нужно поделиться, — это некоторые общие наблюдения над местными племенами. — Голос Нур-Нура негромок, неспешен, и нотки усталости звучат в нём довольно отчётливо. — Вероятно, для историков твоего времени я даю самые древние сведения с этого материка. А может, и со всей планеты. По крайней мере, наш звездолёт никаких признаков технической цивилизации на твоей планете не обнаружил. Значит, не должно быть и других цивилизованных свидетельств той поры, в которой довелось мне тут доживать свой век. Ничего, кроме моих записей…
По этому материку продвигался я на север почти с самого юга. Для меня и моей жены экваториальная зона была чрезмерно жарка и влажна. И чрезмерно насыщена опасными насекомыми, от укусов которых у нас не было достойных противоядий. Мы спасались отталкивающими средствами, которые постепенно иссякали. Восстановить их запас мы не могли. И это гнало нас в места, где мягче климат и меньше насекомых.