– Мой господин должен вскрыть запакованный конверт на дне упаковки и сказать мне секретный код доступа, после чего я буду готова выполнить любое его желание.
– Вот стерва! – прокомментировал укушенный, глядя на неё с ненавистью, и пытаясь остановить кровь.
А молодой уже закрывал коробку:
– Ну её нахрен, командир. Ещё уволят за такое дело!
И услышал в ответ:
– Вскрой аптечку, идиот! Дай мне бинт!
…Коробку вновь несли – видимо на этот раз по назначению. И вновь тишина – на многие часы.
Наконец, ей показалось, что она узнаёт ненавистный голос:
– Спасибо, ничего не надо. Я хочу побыть один.
Выждав ещё несколько минут, она начинает действовать. На этот раз ей совсем не нужно, чтобы её распаковывали: она нажимает кнопку внутри коробки, и та медленно раскрывается, как бутон цветка. Из этого бутона медленно встаёт она со словами:
– Я приветствую моего господина и буду рада выполнить любую его прихоть.
Она видит огромную спальню и доброе, морщинистое лицо диктатора Марко: тот сидит в домашнем халате на краю огромной кровати и смотрит на неё.
«Далеко», – думает она, – «слишком далеко от меня».
В легком восточном танце кукла начинает приближаться к жертве, улыбаясь как можно обольстительнее. Лицо диктатора по-прежнему лучится добротой и не выражает ни изумления, ни страха.
Она приближается ближе… ближе… И, наконец, не выдержав, с криком вонзает прямо в это лицо свои ядовитые ногти.
…Когда в спальню влетели двое охранников, то увидели странную картину: сидящего на кровати Марко с исполосованным лицом, который спокойно смотрел на стоящую перед ним обнажённую девушку, с безмерным изумлением разглядывающую свои руки: ногти на них были сломаны, а между пальцев сочилась какая-то жидкость, совсем не напоминавшая кровь.
Когда её уже начали полосовать лучи лазеров (особенно старался тот, у которого было перебинтовано ухо), она успела произнести несколько слов:
– Кукла! Он же кукла!
Но те её не слышали: они увлечено занимались своим делом – не каждый день им удавалось пострелять в живую мишень.
* * *
– Это не тётя, внуча. Это кукла. Идём, нам пора.
Прихрамывая, старик пошёл назад к воротам, через которые по-прежнему ежеминутно въезжали контейнеровозы.
Конечно, он был прав: кукла хоть и напоминала настоящее человеческое тело, но вокруг страшных ран не было крови. А приглядевшись, можно было заметить, что грудь и живот разворочены только затем, чтоб достать кой-какие детали, необходимые для обеспечения искусственного интеллекта.
Искусственного интеллекта диктатора Марко – самой могущественной куклы в этой части света.