Энди ушел переваривать информацию внизу, а Пачанг еще раз попросил меня описать все мои похождения. Бля, странная штука, эта память. Еще два часа назад я не мог припомнить ничего, а после третьего или четвертого повторения я вспомнил почти все. Лицо этого японца (или китайца) встало перед глазами, как на фотографии, и я подробно описал его. Вспомнил даже маленький треугольный шрам над левой бровью. И, конечно, эти непроницаемые глаза, находившиеся в резком контрасте с выражением лица. У них никакого выражения не было вовсе. Вообще!
Когда я описал глаза и упомянул о шраме, Пачанг внимательно посмотрел на меня. Уже совсем рассвело и я разглядел на его лице удивление, граничащее со страхом.
- Ты что, знаешь, о ком я говорю?
- Не знаю точно, не уверен...
Зато я был уверен. Пачанг знал этого япошку или, быть может, кого-то другого, похожего на него, но то, что он его боялся - это точно. Меня не проведешь. Даже внешняя непроницаемость этих детей Востока оставляла место страху на их лицах. Он таился короткими вспышками в темных раскосых глазах. Эти-то вспышки я увидел в глазах Пачанга. Он боялся, а до меня дошло, что так поразило в глазах того самого япошки - в них как раз и не было даже тени, даже мельчайшего намека на чувства. Казалось, он смотрит сквозь тебя, не воспринимая всерьез ни твое тело, ни твою душу, ни твое оружие. Он стоял над всеми человеческими понятиями и чувствами, равнодушно взирая на них, как жестокий, но снисходительный бог.
Черт, мне тоже стало как-то не по себе. Если уж пират с Меконга боится, то что же это за самурай такой? Я уже достаточно освоился здесь, чтобы не выдать, что заметил страх в глазах тайца, ведь для них это потеря лица, а мне не хотелось бы быть на всю жизнь остаться в его мнении свидетелем этого страха. Тем более, что вспышки в глазах Пачанга исчезли так же внезапно, как появились, его лицо приняло обычное доброжелательное выражение, хотя я видел, как он пытается понять, увидел я его страх или нет? Ну, я вам не китаец, я знаю, что у меня на роже все написано крупным шрифтом, но мы тоже не лыком шиты. У меня тоже пара-тройка приемчиков припасены. Вот, получите. И я затянул во все горло песню на родимом русском:
- "И летели наземь самураи под напором стали и огня..."
Приемчик что надо! Пачанг еще несколько секунд следил за моим лицом и я видел, как он расслабился, поверил, что я ничего не заметил. Ну, и слава Богу, нам же легче. Но, пожалуй, стоит еще поорать песню. Я начал ее снова.
- "На границе тучи ходят хмуро. Край суровый тишиной объят..."