– Нет, в самом деле, как у тебя это получилось?
Они пересекли двор, миновав поленницу дров, и приблизились к дому.
– Я использовал ветер в качестве прикрытия, но не только это. Если у тебя есть двадцать свободных лет, я тебя научу.
Только теперь, когда они подошли к двери, Дерри смог рассмотреть лицо друга в свете горевшей за окном лампы. Тем временем Томас свистнул в темноту двора.
– Там кто-то еще? – спросил Дерри.
– Мой сын Рован. – Томас улыбнулся, увидев раздражение на лице Дерри. – Это моя земля, Дерри, – и его. Ты не сможешь здесь подкрасться ко мне незаметно.
– В таком случае ты, должно быть, мало спишь, – пробормотал Дерри.
В этот момент из пелены дождя появился высокий юноша в таком же, как у Дерри, плаще. Рован кивнул обоим и забрал у отца лук и колчан. Оружие было значительно лучше защищено от непогоды, нежели его владельцы.
– Тщательно смажь их маслом и проверь, чтобы все стрелы были прямыми, – сказал Томас сыну, после чего тот повернулся и ушел.
– Хорошо выглядишь, – сказал Дерри совершенно искренне. – Жизнь фермера позволила тебе нарастить на костях немного мяса.
– Да, на здоровье не жалуюсь. Пойдем в дом. У меня есть к тебе предложение.
Маленький очаг хорошо обогревал кухню фермерского дома. Дерри снял свой вощеный плащ, прежде чем с него успела натечь лужа на каменный пол, и почтительно кивнул сурового вида женщине, сидевшей за столом. Не ответив ему, она взяла тряпку и с ее помощью сняла черный железный чайник, висевший над огнем.
– Это моя жена Джоан, – сказал Томас. – Милая маленькая девочка, которая однажды рискнула и вышла замуж за лучника.
Гость улыбнулся ей, но выражение ее лица оставалось настороженным.
– Джоан, это Дерри Брюер. Мы когда-то были друзьями.
– Мы и сейчас друзья, иначе я бы не отважился прийти сюда. Ты прислал письмо Джону Фишеру в Кале, и вот я здесь, несмотря на проливной дождь.
– Почему мы должны доверять человеку, который притаился и наблюдает за нами в течение нескольких часов? – сказала Джоан.
Несмотря на прожитые во Франции многие годы, у нее сохранился характерный акцент, как будто она только вчера приехала из лондонских трущоб.
– Все в порядке, Джоан. Он просто осторожный человек, – ответил Томас, в то время как Дерри съежился под ее строгим взглядом. – Он всегда был таким.
Она громко фыркнула, издав глубокий горловой звук, и принялась разливать горячую воду в чашки с небольшим количеством бренди. Дерри обратил внимание на то, что его доля бренди составляла только половину доли ее мужа, но счел за лучшее промолчать.
– Ты можешь ложиться спать, Джоан, если хочешь, – сказал Томас. – На улице никого нет, если бы кто-то был, я увидел бы.