— А что более неестественно? Жить или умереть?
— Пережить других.
— Кто может сказать, что он не пережил других?
Маккензи пожал плечами, вынул трубку и набил ее табаком.
— У нас много общего, у вас и у меня, — заметил Костаки. — Наши страны завоевали. Вы, шотландец, служите королеве Англии, а я, молдаванин, следую за валашским принцем. Вы — полицейский, я — солдат.
Маккензи зажег трубку и всосал дым:
— Вы сначала солдат, а потом уже вампир или наоборот?
Костаки задумался:
— Мне бы хотелось думать, что я — солдат. А вы кто прежде всего, полицейский или «теплый»?
— Живой, разумеется. — Чашка трубки светилась.
— Значит, у вас больше общего с Джеком-Потрошителем, чем, скажем, с инспектором Лестрейдом?
Полицейский вздохнул:
— Вот тут вы меня поймали, Костаки. Признаюсь. Я сначала полицейский, а уже потом живой человек.
— Тогда я повторюсь: присоединяйтесь к нам. Неужели вы оставите такой дар бахвалам вроде Йорги или Хентцау?
Маккензи ответил не сразу:
— Нет. Извините. Может, на смертном одре я изменю свое мнение. Но Господь Бог не сотворил нас вампирами.
— Я верю в совершенно противоположное.
Недалеко от них послышался шум. Мужские крики, вопли женщин. Лязг стали о сталь. Что-то хрустнуло. Костаки сорвался с места. Маккензи прилагал все усилия, чтобы не отстать от него. Грохот доносился оттуда, куда ушел фон Клатка. Инспектор схватился за грудь и тяжело дышал. Вампир оставил его позади и покрыл расстояние за несколько секунд.
Прорвавшись сквозь кусты, он застал драку. Девушек освободили, а фон Клатка лежал на земле. Пять или шесть мужчин в черных пальто и шарфах, закрывавших лица, держали его, человек в белом капюшоне резал карпатцу грудь ярко сверкающим кинжалом. Вампир кричал от возмущения. Из земли торчала палка, с которой свисал флаг Христианских крестоносцев. Один из людей в масках вытащил пистолет. Костаки увидел облачко дыма и только было подумал, что не обратит внимания на очередную пулю, как вдруг почувствовал резкую боль в колене. Туда вонзился серебряный шарик.
— Назад, вампир, — сказал стрелок приглушенным голосом.
Их догнал Маккензи. Капитан хотел рвануться вперед, но полицейский удержал его. Нога старейшины онемела. Пуля застряла в кости, отравляя тело.
Одна из освобожденных женщин пнула фон Клатку в голову, не причинив тому никакого вреда. Мужчина, стоявший над ним, своротил в сторону его металлическую пластину доспехов. Ударами серебряного ножа он открыл бьющееся сердце фон Клатки. Один из его товарищей передал ему нечто, похожее на свечу, и тот сунул этот предмет в грудь вампира.