Она хотела было поблагодарить брата за подсказку, но подумала, что вряд ли он сочтет это забавным.
– Если мы закончили, я пойду. Мне надо позаботиться о еде для короля.
– Ах, Хелен, не поднимай перышки. Прости, что я смеюсь.
Она попыталась приструнить его строгим взглядом, но его голубые глаза, так похожие на ее, искрились смехом.
Братья! Она поджала губы. Порой ей хотелось вновь стать пятилетней девчонкой, чтоб можно было пнуть их, даже если они вдвое больше ее.
Словно угадав, о чем она думает, Кеннет отступил на шаг и скрестил на груди руки, еще не закончив свои назидания.
– Ты проявляешь такой интерес к королевской еде. Кухарка упоминала, что с тех пор, как Каррик – я имею в виду, король – снова начал есть, ты настояла на том, чтоб лично присматривать за приготовлением его блюд.
Хелен думала, что ей удалось скрыть свою реакцию, но Кеннет всегда был раздражающе проницателен. В один миг веселье его как ветром сдуло.
– И что ты хочешь сказать? – Она пожала плечами. – Король едва не умер под нашей крышей. Особая осторожность не повредит.
Он смотрел на нее так долго и пристально, что у нее возникло желание заерзать. Иногда он может быть таким же суровым и грозным, как и Уилл.
– Но это не все?
Хелен мотнула головой. Она не высказывала вслух своих страхов, но потребность с кем-то поделиться все же взяла верх.
Чертыхнувшись, Кеннет огляделся, твердо взял ее за локоть и затащил ее в маленькую кладовую под лестницей, где пахло элем и вином. Хотя в зале было немноголюдно, кто-нибудь всегда мог услышать.
– Рассказывай, – велел он.
Хелен закусила губу.
– Возможно, это ерунда, но было в болезни короля нечто такое, что напомнило мне об аконите.
Последнее слово она произнесла одними губами, но вспышка тревоги в глазах брата сказала ей, что он понял.
– Но ты же говорила, что король страдал морской болезнью.
– Говорила. И так оно и было. Возможно. Но я не уверена.
Он снова выругался и беспокойно заметался по комнате. Она боялась, что он рассердится на нее, но обрадовалась, когда поняла: брат достаточно доверяет ее искусству целительницы, чтобы принять эти подозрения на веру.
Еще было ясно, что он потрясен, и у нее будто гора с плеч свалилась. Ее братья не могли быть замешаны во что-то настолько бесчестное. Им было нелегко проглотить гордость и покориться Брюсу, но они прониклись к королю расположением… ведь так?
– Ты не должна никому ничего говорить, покуда мы не удостоверимся. – Он схватил ее за руку и заставил посмотреть на себя. – Ты меня слышишь, Хелен? Ни единой душе. И уж точно не Маккею. Что бы ты ни думала о нем или его чувствах к тебе, одно ясно: он служит королю. Если он посчитает, что король в опасности, то сперва начнет действовать, а уж потом задавать вопросы. Они и без того не доверяют нам. Даже малейшее подозрение в чем-то подобном поставит наш клан под угрозу. Да ведь это и есть всего лишь подозрение, так?