— Но на столе горели свечи, и Айк развел огонь в камине гостиной. В горах рано темнеет, соседи далеко, и свет от камина и свечей должен был быть виден на достаточном расстоянии. И даже если, по какой-то необъяснимой случайности, Бен не заметил бы вдруг света, он почуял бы запах дыма из каминной трубы. Вы представляете, как в ясную морозную ночь отчетливо чувствуются запахи?
— То, что ты говоришь, вроде бы логично, но все-таки это не так, — не согласился Уолтер. — Полиция нашла дюжину свидетелей, которые подтвердили, что два предыдущих дня Бен провел в разных пивных, внизу в деревне, накачиваясь виски. А по общему свидетельству, в таком состоянии он способен столкнуться с вражеской армией и не увидеть в этом ничего из ряда вон выходящего.
Она могла согласиться с ним и прекратить обсуждение, и это было бы разумнее всего. Но можно было и указать на самое слабое место в их версии, на ее исходный изъян. Ида чувствовала, как ее охватывает страх, но уже не могла остановиться. Она должна была двигаться дальше.
— Если Бен был настолько пьян и если он так непроходимо глуп, как все утверждают, как можно быть уверенным, что он и правда помнит, как поджигал?
— Нам это известно, потому что он сам сознался, — ответил Уолтер, не вполне поняв ее мысль. Но Тед, конечно же, сразу уловил то, что она имела в виду.
— Вы думаете, что коттедж поджег в ту ночь кто-то другой и воспользовался Беном, сознание которого было затуманено алкоголем, как своим прикрытием?
Ида посмотрела ему прямо в глаза и впервые с момента их встречи ответила с полной, не отрепетированной заранее откровенностью:
— Да, я именно так и думаю.
Уолтер изумленно уставился на них, даже слегка приоткрыл рот.
— О чем вы говорите? Как кто-то может забыть, поджигал он дом или нет?
Ида не успела ответить, Тед опередил ее:
— Если Бена арестовали по ложному обвинению, значит, по вашим словам, кто-то пытался убить Элис намеренно и тщательно подготовился к преступлению?
— Да. Мне кажется, такой вывод неизбежен.
— Но зачем кому-то желать вашей смерти… ее смерти? — Вырвавшиеся у Теда слова прозвучали и резко и взволнованно: — Вам едва исполнилось восемнадцать. Как вы могли причинить кому-то столько зла, чтобы тот человек захотел вас убить?
Ида рассмеялась. Ее искренне развеселило, что он мог быть таким наивным, хотя бы на короткий миг. Еще она испытала что-то вроде торжества — ведь она сумела настолько удивить его, что он потерял осторожность. На несколько минут она заставила его поверить, что она — это Элис!
«Вам только исполнилось восемнадцать, — сказал он. — Зачем кому-то было желать вашей смерти?»