— Откуда ты знаешь, что она есть?
Ида подмигнула ему.
— Это закон природы. Ты остроумный, с тобой легко, ты потрясающе выглядишь… — Она оборвала себя. — Не могу поверить, что расточаю все эти комплименты моему желторотому братишке.
Уолтер округлил глаза.
— Когда я покажусь тебе в моем новом с иголочки деловом костюме, с кожаным модным портфелем, ты перестанешь называть меня желторотым?
Ида довольно засмеялась.
— Ничего не обещаю, но буду стараться.
— Спасибо. Да, у меня есть девушка. Мы встречаемся уже два месяца.
— Это что-то серьезное? — Ида покраснела, не успев закончить фразу. — Как я могла задать такой вопрос! Извини, пожалуйста. Восприми это как сестринское любопытство, которое за семь лет сильно разыгралось.
— Все в порядке. Да нет, ничего такого серьезного. Но с ней можно приятно провести время. Между прочим, мой «БМВ» подействовал на нее почти так же сильно, как на тебя авто твоего Джоша Тейлора, — поддразнил он.
— Невозможно! Нам с Джошем было только шестнадцать, когда мы пустились в наше захватывающее путешествие на машине его отца. — Она вздохнула.
— Какой тяжелый вздох! О чем он?
— Я вдруг подумала, что влюбляться куда веселее в юные глупые годы, когда толком еще не понимаешь, что делаешь.
— Гм. Звучит так, словно тебе пришлось обжечься… — Он тут же замер, его лицо напряженно застыло. — Черт. Прости…
— Не надо извиняться, я не настолько чувствительна, чтобы падать в обморок каждый раз, когда кто-то произносит слово, связанное с пожаром.
Но Уолтер явно чувствовал себя неловко.
— Я только хотел сказать — из твоих слов мне показалось, что тебе пришлось пережить неудачный роман.
— Ничего драматического, — успокоила его Ида, откидываясь на сиденье и подставляя лицо летящему навстречу ветру. — Но, наблюдая за подругами, которые сами делали себя несчастными, я поняла, что безопаснее влюбиться, следуя слепому инстинкту, чем пытаться подойти к делу, заранее вооружась благоразумием.
— Я не верю своим ушам! — Он сдвинул брови в шутливом гневе. — Ты подумала, что будет с обществом, если все дадут волю своим инстинктам и наплюют на последствия?
Ида рассмеялась.
— Надеюсь, я выразилась не так категорично. Но какое-то мое первобытное «я» считает, что полюбить легче, когда ты наивен и не понимаешь опасностей, которые таит в себе близость. Ни один человек, обладающий долей рассудка, не станет обнажать душу перед друзьями. Моя душа, например, определенно не создана для выставления напоказ.
— За такие разговоры тебя следует исключить из общества взрослых людей, — сказал он. — Первое правило каждого взрослого — никогда не признавать, что дети хоть в чем-нибудь не уступают им.