Я поняла причину её беспокойства, сон очень реалистичный и, возможно, дочка спутала сон и явь.
- Несси, это сон. Если бы с Джейкобом случилось что-нибудь, папа бы услышал об этом из мыслей стаи.
Ренесми, всё ещё взбудораженная сном, заговорила взволнованным голосом:
- Мама, Джейк человек-волк, а во сне он превратился в медведя и не заметил пропасти.
Эдвард взял Ренесми на руки и, поглаживая по головке, успокаивая её, объяснил:
- Сны - странная вещь, во сне мы видим всё, что покажет нам наша фантазия. Так рождаются открытия, решаются сложные вопросы, придумываются сказки и легенды. Человек много думает, и мозг решает проблему по-своему: видением, сном.
Дочка задумалась на мгновение и сделала вывод:
- Значит, я много думаю о Джейкобе? Тогда почему мне за него страшно?
Я прижалась к мужу, поглаживая дочь по спине, заглянула ей в глаза. И спросила её:
- А почему мы все переживаем за тебя? Почему мы думаем о тебе?
Она сразу сообразила, что ответить:
- Вы меня любите, я ваша дочь. А Джейкоб - кто мне?
Эдвард, призадумавшись, как ответить дочке, чтобы она поняла всю сложность наших взаимоотношений, произнес:
- Он наш друг. Он тебя очень сильно любит. Для тебя он будет тем, кем ты захочешь: братом, приятелем для игр, защитником. Ты же его тоже любишь, поэтому он тебе и сниться. Ты с ним связана, у тебя на запястье его подарок. Прислушайся, ты почувствуешь, что с ним все в порядке.
Ренесми успокоилась. Отец положил дочку в кроватку. Она несколько минут вслушивалась в пространство, поглаживая квилетскую версию обручального кольца - затейливый браслет, подаренный ей Джейкобом на первое Рождество. Улыбнулась, кивнула головой, как-будто отвечая утвердительно на свой же вопрос. Затем Ренесми подскочила и хотела бежать на улицу. Я её подхватила на руки, не дав выбежать на улицу. Несси попробовала выскользнуть из моих рук, я шутливо зарычала, дочка засмеялась звонким колокольчиком. Потом Эдвард её попросил:
- Несси, ещё рано. Боюсь, что Элис и Джаспер не очень обрадуются, когда ты их потревожишь. Займись чем-нибудь в своей комнате. Мы тебя позовем, когда соберёмся идти в большой дом.
Ренесми решила почитать у себя в комнате. Мы с Эдвардом отправились в спальню, продолжать то, что было прервано криком дочери. Желание и тяга к мужу не ослабевала, даже после всего, что с нами произошло. Хватало лишь одного взгляда, одного слова, произнесенного его глубоким бархатным голосом, и я вспыхивала изнутри. Огонь любви не собирался затухать. Мы принадлежали друг другу. После всего, Эдвард не отпускал меня из своих рук, но у меня появились мысли, которые причиняли беспокойство: