— То, что сгорела клиника, меня радует. Это значит — виновники как обитали в Порто-Франко, так и обитают. И никуда уезжать не собираются. Черт… Неужели это был обычный киднэппинг? Странно. Я думал иначе.
— Нет, не совсем обычный. — Вайдман покачал седой головой и отогнул в сторону ветку, которая мешала нам пройти. — Чем больше копаюсь в этом деле, тем больше убеждаюсь, что это была хорошо запланированная акция.
— Акция чего именно? Возмездия или устрашения?
— Вполне возможно и то и другое. Или хотели убрать только одного, но, чтобы замести следы, убили всех. Лист легче всего спрятать в лесу, среди деревьев.
— Эта версия мне нравится больше, чем политическая.
— Не любишь политику?
— Не люблю.
— Может быть, ты и прав, — поморщился Вайдман, — но я сомневаюсь в версии простого убийства. Есть в этом деле второе дно. И оно связано с Орденом.
— Час от часу не легче, — тяжело вздохнул я. — И кто у нас там был политиком? Режиссер или пиротехник? Неужели все дело в Синтии О'Рейли?
— Или в падчерице Брайана Хантера? Как ее там…
— Люсьен Тейлор. И кого именно должны были убить?
— Не знаю, Карим. Не знаю…
— С чего ты решил, что доставили именно по воде?
— Меньше риска нарваться на переселенцев и мобильные патрули Ордена. Да и место там такое, что удобнее с моря подойти, чем из саванны продираться. По суше к пещере не подобраться — там очень крутой берег. Практически обрыв. Слушай, что я тебе все это рассказываю? — неожиданно разозлился он. — Скоро сам все увидишь.
— Глаза б мои не видели все эти пейзажи, — сказал я и чертыхнулся, поскользнувшись на сухой глине. Михаил поднялся на гребень, оглянулся и оперся на палку.
— Расслабился ты у себя в Кадизе, — сказал он. — Как есть расслабился. Оброс жирком.
— И где ты жир видел? Разве что в рюкзаке, в виде консервных банок с тушенкой.
— Какой же ты мусульманин, Карим, если свиную тушенку употребляешь?
— Такой же, как ты — еврей. Если не ошибаюсь, свининой тоже не брезгуешь.
— Ладно, Шайя, не злись. Давай передохнем малость, — тяжело дыша, предложил Вайдман и провел рукавом по лицу, стирая пот, перемешанный с пылью. — Жара, будь она неладна, совсем доконала.
Я опустил на землю брезентовый чехол с надувной лодкой и осмотрелся. Зверья не видно, и то хорошо. В таких местах любят бродить прибрежные гиены. Нет, ничего общего с Большими гиенами у них нет. Они даже не похожи. Те, которые живут на берегу, напоминают своих собратьев из Старого Света. Эдакая помесь пумы с волком. А гиенами их прозвали за пятнистый окрас и длинные волосы на хребте. Паршивые, надо сказать, твари! Живут стаями по пять-шесть особей. Вожак, две-три самки и несколько самцов, которые стоят на самом низу иерархической лестницы. Твари очень осторожные и никогда не приближаются к человеческому жилищу. Их даже на побережье не всегда увидишь. Но когда встретите — вы уж поверьте моему опыту, — будете молиться, чтобы патронов хватило. Зверь на рану крепкий, злобный и упрямый — жертву преследует до последнего. Они приходят на берег, чтобы охотиться на тюленей, которых здесь называют пуйила. Зверь небольшой — метра полтора, не больше. Один знакомый ученый рассказывал, что в Старом Свете они тоже были. В канадской Арктике, в одном из метеоритных кратеров, были найдены похожие скелеты. Вот и назвали их пуйила, по аналогии с земными собратьями.