Ажан стоял, расставив длинные ноги в камуфляжных штанах и тяжелых ботинках. Одна рука по-прежнему небрежно лежала на прикладе автомата, другая нырнула в нагрудный карман. Я подобралась, как рысь перед прыжком. Сейчас все решится. Вот прямо в эту секунду я узнаю, что же выбрал белокурый боевик.
— А знаешь, мне очень жаль, что приходится сказать тебе «нет», — покачал головой наемник. — Ты мне нравишься. Ты такая, как мы. А эти штатские уроды сами курицу зарезать не могут, а туда же. Я бы, конечно, послал их старые задницы подальше… но, понимаешь, они меня предупреждали, что ты такое предложишь. Захочешь заговорить мне зубы. Понимаешь, ты слишком опасна, чтобы оставлять тебя в живых.
Ажан вытащил руку из кармана. На ладони у него лежала граната. Боевик оскалился и, немного смущаясь, закончил:
— А то бы я тебя на свиданку позвал. Мне понравились твои сиськи, честно.
Я не стала дожидаться, пока он бросит свой «ананас», а выстрелила навскидку, почти не целясь. Все равно промахнуться с такого расстояния было трудновато…
Очередь прошила наемника наискось — от плеча до бедра. Ажана швырнуло на капот «Паджеро», и тут я заметила то, отчего волосы на моей голове зашевелились под повязкой. Граната выпала из безвольной ладони, а кольцо осталось надетым на большой палец. Очевидно, наемник заранее выдернул чеку…
Ажан еще валился на пол, медленно, как в снятой рапидом сцене блокбастера, а для меня время остановилось. Такое случалось далеко не в первый раз — в критических ситуациях время перестает иметь значение и отключается за ненадобностью медлительный мозг. Зато руководство на себя берет слепой инстинкт выживания. Именно он заставил меня рыбкой нырнуть под «Тойоту» Катерины.
Я поняла, что делаю, лишь ударившись больным плечом о дно ремонтной ямы. И тут ударил взрыв. Полыхнуло так, что я зажмурилась, и все равно перед глазами плыло какое-то белое свечение. А уж громыхнуло! Я со стоном зажала уши руками. В закрытом пространстве гаража одна небольшая граната произвела чудовищные разрушения. Осколки рикошетом отлетали от стен. «Тойота» надо мной подпрыгнула, подкинутая вверх ударной волной, и с грохотом и лязгом приземлилась на колеса. Камеры тут же начали сдуваться — резину посекло в хлам, и машина просела, почти закрыв днищем яму. Зато я была цела и невредима!
Ну, не так все оптимистично, конечно. Зато я не получила новых повреждений вдобавок к тем, что уже имелись…
Удушливый дым заполнил помещение. Он начал просачиваться в яму, и я зашлась мучительным кашлем, немедленно отозвавшемся резкой болью в поврежденной ключице и плече. Так, надо сматываться отсюда, и побыстрее!