Потом они отправились к жрецу, решавшему, можно ли принять того или иного ребенка в школу при Доме Жизни. Сначала с ним поговорил Хирам, а потом Аруна. Женщина показала бумаги, свидетельствующие, что Джамхад – сын человека, который преданно служит фараону.
Аруна излагала мысли кратко, уверенно, четко, и Хирам был вынужден признать, что она все-таки изменилась: говорила и вела себя как серьезная женщина, супруга уважаемого человека. Его посетила неожиданная мысль: несмотря на то что войны, которые ведет Тутмос, несут разрушения и гибель людей, египтяне дают покоренным народам богатые знания и великую культуру, которая существует уже несколько веков и будет существовать вечно.
Джамхад был чужестранцем, потому его приняли в школу только благодаря поручительству Хирама, – тот обещал присматривать за мальчиком и помогать ему в учебе.
Когда они вышли во двор, Аруна неожиданно повернулась, положила руки на плечи Хирама и посмотрела ему в глаза. Мужчина вздрогнул, ощутив, как по телу разлилась горячая волна. О да, эта женщина обладала все той же силой, однако если прежде эта сила была похожа на воду, дико бурлящую в кипящем котле, то теперь напоминала мощное, ровное течение реки, стремящейся к далекой, но верной цели.
– Спасибо, – сказала Аруна, потом склонилась над сыном и ласково заговорила о чем-то на своем языке.
Мальчик согласно кивал, хотя в его глазах таилась грусть. Хирам вспомнил себя, вспомнил, как отец привез его в Фивы из далекой деревушки и оставил в храме – маленького, одинокого, растерянного и… очень мужественного. Сердце Хирама смягчилось, и он хотел что-то сказать, как вдруг заметил Хафру, который вприпрыжку бежал навстречу отцу.
Жрец бессильно опустил веки. О нет! Хотя… почему нет?
– Это мой старший сын, – сказал он, когда мальчик приблизился. – Он тоже учится в школе.
– Нас отпустили пораньше, – заявил Хафра, обращаясь к отцу.
В черных глазах мальчугана плясали озорные искорки, он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, не в силах устоять на месте, его смуглые руки неловко сжимали глиняные таблички, вот-вот готовые выскользнуть и разбиться вдребезги. Зато эти руки уверенно натягивали лук и ловко держали кинжал.
– Моего сына нельзя назвать прилежным учеником, но я его очень люблю, – с улыбкой произнес Хирам и потрепал волосы мальчика. – Беги домой! Передай матери, что я скоро приду.
– Твой сын? – недоверчиво прошептала Аруна, когда Хафра скрылся из виду. – Твоя жена египтянка?
– Да.
– Тогда почему он похож на…
– Если ты колдунья и умеешь читать мысли, ты должна знать ответ на этот вопрос! – жестко перебил ее Хирам.