Тем временем писец Анхор неожиданно встретил на пристани человека, благодаря которому его жизнь должна была закончиться не в царственных Фивах, а в захолустном городишке.
Анхор, как обычно, занимался подсчетами и что-то записывал, как вдруг увидел красивого мужчину лет тридцати, с темными миндалевидными глазами и благородными чертами лица, который шествовал ему навстречу. На нем была белоснежная льняная юбка с изящными тонкими складками, а пояс скреплялся красивой металлической застежкой. Шею украшал массивный золотой воротник. Мелкие завитки короткого песочно-желтого парика напоминали черепицу. За господином следовал слуга, который держал над его головой папирусный зонт.
Узнав мужчину, Анхор застыл, забыв о своем помощнике, который продолжал задавать какие-то вопросы. Писец был так поражен, что с трудом сумел разомкнуть пересохшие губы.
– Мериб! Архитектор Мериб!
Тот обернулся, удивленный, что в этой глуши кто-то может его знать.
Он не сразу понял, что перед ним Анхор, ибо тот выглядел осунувшимся, постаревшим, вдобавок его лицо лоснилось от пота, а парик съехал набок. Мериб никогда не задумывался о том, куда исчез писец, и не терзался угрызениями совести. Теперь ему было неприятно видеть, как тот стоит, тяжело дыша, и смотрит с тоской и надеждой, будто брошенный пес.
Архитектор невольно поморщился и отрывисто произнес:
– Анхор? Так ты здесь? В этом городке? Как он называется?
– Эффе. – Писец растерянно заморгал. – А ты… господин?
– Я, как и прежде, живу в Фивах, – жестко ответил Мериб и добавил: – Мне пришлось отправиться в путешествие, чтобы выбрать камень для одной из гробниц. Джедхор заболел, а на остальных нельзя положиться.
– Что случилось с твоим помощником? – с притворным участием поинтересовался Анхор.
– Ничего серьезного. Небольшая лихорадка.
Писец кивнул.
– Ты только что прибыл, господин? Или уже уезжаешь?
Мериб невольно смягчился.
– Я как раз искал, где бы остановиться, чтобы немного перевести дух, – сказал он и посмотрел Анхору в глаза.
– Почту за честь окружить тебя заботой, – смиренно произнес писец.
Мериб усмехнулся. Он видел, что Анхор не держит на него зла.
– Ладно, идем. Я устал от жары и хочу пить.
Анхор поручил помощнику закончить работу и повел архитектора по пыльной улице.
– Городок не так уж плох, – заметил Мериб, с любопытством оглядываясь вокруг. – Ты старательный и умный человек, Анхор, и наверняка заслужил уважение его жителей. Почему у тебя столь удрученный вид?
Он говорил равнодушно, почти небрежно, да и держался как ни в чем не бывало. Писец почувствовал обиду на человека, который лишил его возможности дожить свой век в Фивах, а теперь вел себя так, будто ему, Анхору, посчастливилось получить хорошее назначение. Но писец и впрямь был умен, потому не подал виду и сказал: