Пробираемся сквозь толпу в баре на нижнем этаже и поднимаемся по лестнице. Полчаса стоят тридцать австралийских долларов — около двенадцати фунтов, — и за это получаешь один коктейль. Или добавляешь еще десятку и берешь два.
— Тридцать баксов! — фыркает Нейтан. — Что за обдираловка.
— Не хочешь заходить? — с гаснущим энтузиазмом тяну я.
— Ой, ну прекратите, на что еще тратить деньги? — смеется Молли.
Просматриваем меню коктейлей и замечаем, что все они на водке. Мы с Нейтаном шаловливо улыбаемся друг другу.
Платим, и администратор вручает всем нам длинные пуховики и пейджеры, которые мы вешаем на шею.
— После первого сигнала у вас есть пять минут. Когда прозвучит второй, нужно выходить, — поясняет она и провожает нас к следующей двери.
Мы стоим за веревочным ограждением, пока крашеная блондинка небольшого роста выдает каждому из нас по две пары перчаток.
— Эти для тепла, а эти водонепроницаемые, — говорит сотрудница бара. — Стаканы сделаны изо льда, и на срок пребывания они ваши, так что если пожелаете взять еще напитки, убедитесь, что тара при вас. Внутри есть ледяная скульптура, но она с антифризом, поэтому из нее не пейте, — предупреждает она.
Сэм добродушно закатывает глаза.
— Ну и тягомотина, — шепчет он, пока нас ведут в другую комнату, где еще один служитель снабжает нас с Молли ботинками из овечьей кожи вместо наших босоножек. Мне уже начинает казаться, что идея плохая.
С каждой минутой я все меньше похожа на подружку невесты и все больше — на эскимоса. Наконец блондинка велит нам пройти в другой зал и затворить за собой дверь, прежде чем открывать дверь в саму ледовую комнату. К этому моменту мы все сдавленно хихикаем.
— Лишь бы нам понравилось, — изрекает Нейтан.
Как только мы оказываемся внутри, нас окутывает холод, и тут же на входе встречает ледяная статуя кенгуру. Все здесь изо льда: столы, стулья, бар, декорации, в общем, всё. С потолка свисают гигантские ледяные люстры. Выглядит восхитительно, и я уже жалею, что в моей квартире нет ледяной комнаты. То есть, в нашей квартире. С каждым днем я все больше и больше воспринимаю себя свободной женщиной. Мы не разговаривали с Джеймсом с тех пор, как он разбудил меня позапрошлой ночью. Всякий раз, когда в памяти всплывает он или это чертово сообщение, я изо всех сил гоню эти мысли прочь. В одно мгновение сердце твердит мне одно, разум подсказывает другое, а в следующую секунду все наоборот. Я совсем растерялась. Лучше просто повеселиться здесь и сейчас. Учитывая то, что может ждать меня по возвращении домой, думаю, я перед собой в долгу.