Неужели Джеймс мне изменяет? Нет, нет, на такое он не способен. А вдруг способен? О, да уймись же, Люси!
Бармен тут же ставит перед нами четыре цельных ледяных стакана и начинает наливать в них ванильную водку. Мы осматриваем зал. Помимо нас тут еще человек шесть.
Я оборачиваюсь и обнаруживаю ледяную копию «Давида» Микеланджело.
— Выглядит он так, будто тоже замерз, — улыбается Нейтан, рассматривая не такие уж впечатляющие причиндалы статуи.
Это кажется сюрреалистичным. Из ледяного окна нам видно, как по оживленной улице идут люди в летней одежде.
— А здесь холодина! — смеется Молли.
— Так в том-то и смысл, дорогая, — говорит ей Сэм.
Через пять минут те шестеро, что уже сидели в баре до нашего прихода, выходят, услышав писк пейджеров. Бармен собирает их ледяные стаканы.
— Откуда вы все? — обращается он к нам. Я впервые замечаю его английский акцент.
— Мэнли, — отзываются остальные, но он смотрит на меня.
— Родом из Мэнли, но уже почти десять лет живу в Лондоне.
— В каком районе? — интересуется бармен.
— Мэрилебон, — отвечаю я, и он кивает.
— Если вы родом из Сиднея, то с какой стати живете в Лондоне?
— Мне нравится город.
— Она встречается с англичанином, — вмешивается Молли.
— А вы? — быстро спрашиваю я. — Вы откуда?
— Из Эссекса, к сожалению. Я здесь с апреля прошлого года. Уже скоро пора возвращаться домой.
Десять минут и два бесплатных шота спустя бармен показывает на свой наушник.
— Мне сказали, что вы уже на восемь минут превысили положенные полчаса. Ваши пейджеры, наверное, не работают.
Мы прощаемся и выходим на залитую солнечным светом теплую улицу. Я ощущаю, что буквально оттаиваю после пребывания в ледяной атмосфере зала. Наверное, помогает и струящийся по венам алкоголь.
— Итак, — говорит Сэм, потирая руки. — А вот теперь начинается веселье. — Он легонько чмокает меня в щеку. — Пока, Люси. Присматривай за ней вместо меня.
Молли хватает Нейтана за руки и целует, с любовью его встряхивая.
— А ты присмотри за ним!
— Конечно, не переживай. Пока, Люси, хорошего вечера.
Нейтан наклоняется и целует меня в опасной близости к губам.
— Пока! — Я тут же чувствую, как по щекам разливается румянец.
— Мы бы и сами не захотели задерживаться в такой холодрыге. Я сиськи отморозила! — смеется подруга, пока мы уходим. Секунд десять борюсь с желанием оглянуться, но когда наконец поддаюсь соблазну и оборачиваюсь, парней уже не видно.
Мы вдвоем идем по Серкьюлар-Ки в сторону Международной пассажирской станции. Звучит, может, и не слишком изысканно, но зато бары на тамошних нижних палубах именно что гламурны, с причудливыми интерьерами, модно и вальяжно отделанные снаружи и с прекрасным видом на Харбор-Бридж и Оперный театр.