Уже по прошествии хамовнического процесса стало известно, что такой энергичный человек, как Вэсс Хон, по возвращении на родину в США счел необходимым поделиться с согражданами своими наблюдениями, вынесенными в результате общения с российской юстицией. Полагаю, что ее представителям было бы весьма полезно познакомиться с тем, какое впечатление они создают о себе и о России у иностранцев своим поведением. Ниже приводятся выдержки из интервью Хона, данного осенью 2010 года одному из американских журналов, а также из его письма от июля того же года американскому конгрессмену Кевину Брэйди:
– Я ездил в Россию дать показания как специалист, чтобы помочь суду в понимании структуры вертикально интегрированной нефтяной и газовой индустрии, как она организована, и сравнить внутреннюю организацию ЮКОСа и его действия с другими аналогичными компаниями, включая ЛУКОЙЛ, наиболее похожую на ЮКОС российскую нефтегазовую компанию.
– Я получил возможность давать показания лично, ответил на вопросы, поставленные защитой и обвинением, даже несмотря на то, что они пытались блокировать и дисквалифицировать как меня, так и моего переводчика Юрия Сомова, который имел безукоризненную репутацию переводчика с русского языка на английский. Тем не менее судья не разрешил приобщить мое заключение или рабочие записи в качестве доказательств… Я подвергся разносу со стороны прокуроров за то, что принял оплату за свою работу, вместо того, чтобы явиться в Россию за свой счет, чтобы дать показания. Получается, что, согласно мнению судьи и прокуроров, российский суд не разрешает экспертам давать показания в пользу защиты до тех пор, пока сторона обвинения это не одобрит и не оплатит. Это для меня поразительно. Тот, кто читает российскую Конституцию, тот должен поверить, что в России величайшая демократия и прекрасное место для жизни и работы. Но это вовсе не то, что я наблюдал, когда был в России.
– Судья и прокуроры вопили, кричали, орали и проявляли другие формы непрофессионального поведения. Прокуроры сталкивались с проблемами при оспаривании свидетельств защиты и вынуждены были прибегать к театральности и позерству, но не к закону.
– Мое отношение к сказанному таково: почему мы даем статус члена ВТО стране, в которой нет верховенства закона и высмеиваются иностранные эксперты, в то время когда Россия пытается добиться возвращения частных инвесторов в страну? Почему мы позволяем российским лидерам выпрашивать американские инвестиции, когда американцы не имеют возможности привлекать к ответственности и компенсировать свои убытки за пределами России? Я уверен, что любая американская компания, которая собирается инвестировать в Россию, должна полностью раскрывать риски того, что все ее инвестиции будут захвачены, персонал арестован и отправлен в тюрьму в условиях отсутствия адекватной защиты или представительства и полной потери активов, в том случае если (российское) правительство решит так сделать.