– Как он умер?
– Все решили, что просто заблудился в лесу и умер от истощения. Мы его так и не нашли.
– Но на кладбище на Школьном холме есть его могила.
– Она пуста. Сестра Адамс установила надгробие пару лет спустя после того, как пропал ее муж.
– Спасибо. Вы мне очень помогли.
– Я смотрю, парни уже привели вашу машину в порядок.
– Да, верно.
– Надеюсь, они не содрали с вас лишнего.
– Нет, сэр. Цена была вполне приемлемая.
На стоянку департамента полиции я въехала прямо следом за Люси Кроу. Она припарковала свою патрульную машину и ждала, уперев ладони в бедра, пока я глушила мотор и доставала из «мазды» дипломат. Лицо у шерифа было осунувшееся и безрадостное.
– Нелегкое утро?
– Какие-то кретины угнали из окружного клуба гольфмобиль и бросили милей дальше по шоссе Конлис-Крик. Двое семилетних детишек обнаружили машинку и врезались на ней в дерево. У одного перелом ключицы, у другого – сотрясение мозга.
– Подростки?
– Скорее всего.
Мы говорили на ходу.
– Есть новости по убийству Хоббс?
– В воскресенье утром на посту охраны морга работал один из моих помощников. Он помнит, что видел, как лаборантка около восьми утра вошла в здание, помнит, как приезжали вы. Судя по записям в компьютере, она взяла ступню в четверть десятого, а вернула в два.
– Так долго продержала у себя ступню после разговора со мной?
– Очевидно.
Мы поднялись по ступенькам. После звонка нам открыли наружную дверь, а потом пропустили через решетчатые, как в тюрьме, ворота. Вслед за Кроу я прошла по коридору и пересекла рабочую комнату, за которой находился ее офис.
– Отметка о том, что Хоббс покинула морг, сделана в десять минут четвертого. Во второй половине дня дежурил сотрудник департамента полиции Брайсон-Сити. Он не помнит, чтобы видел, как она уходила.
– А камера слежения?
– А вот это – отдельная прекрасная история.
Кроу отстегнула с пояса рацию, положила на шкафчик и плюхнулась в свое кресло. Я устроилась по другую сторону стола.
– Камера вышла из строя около двух часов дня и осталась в таком состоянии до одиннадцати утра понедельника.
– Кто-нибудь видел Примроуз после того, как она покинула морг?
– Ни единая живая душа.
– Нашли что-нибудь у нее в номере?
– Старушка обожала стикеры. Номера телефонов, записи об условленных встречах, имена. Уйма заметок, по большей части связанных с работой.
– Примроуз вечно теряла очки, носила на специальном шнурке на шее. Ее беспокоила собственная рассеянность. – У меня защемило в груди. – Нашли хоть какие-нибудь намеки на то, куда она отправилась во второй половине дня в воскресенье?