— А мне так очень нравится, когда от меня теряют голову. Мне это разогревает кровь, милые дамы… — насмешливо проронил Никита, оправляя рукава свитера.
— Да, легкий флирт всегда полезен мужчине. — Наталия усмехнулась, чуть прикусив губу и внезапно резко повернулась на каблуках. — Держит в тонусе, знаете ли.
— Ну вот! Тигрица опять точит когти. — Ник чуть откинул голову назад, взъерошил волосы всей пятерней и восхищенно цокнул языком. — Готовится к прыжку, надо полагать? Ревнует? Узнаю тебя прежнюю, моя пани! Ты быстро приходишь в форму. Мне это нравится.
— Мне тоже, Натка. — Лиля вытерла руки о фартук, небрежно повязанный поверх строгого платья с черными лацканами. — Тоже — нравится. Стоит тебя чуть подразнить… И ты уже, как пламя, а не лед. — Она взяла со стола поднос с тарелками. — Выйди на улицу. Там солнце прямо слепит. Здесь, как в погребе. Темно.
— Я как раз за дровами собираюсь. Идем? Рукавицы только найду. — Никита протянул жене руку.
Она кивнула:
— Ты иди, я сейчас. Лиле помогу. Вода согрелась?
Лиля кивнула, и тут же, спохватившись, затараторила:
— Там только одна пара перчаток. Мыть буду я. Ты иди на улицу. Там Арс без присмотра носится. Переломает все кусты.
— Я же все равно не увижу, куда он побежал! — Наталия развела руками. — Плохой из меня сторож.
— А он при тебе присмиреет. Он умница, знает, кто тут главный, и кого надо охранять… Выйди, подыши! — Лилин задорный тон неуловимо изменился и стал тревожно — просительным. — Ты побледнела за эти дни. На тебе лица нет. Тебе надо больше быть на воздухе.
— Я плохо сплю. Вернее, почти не сплю. Это нормально сейчас. Я же не должна быть поленом каким-то… Мне все папин голос чудится, чудится, что он рядом. Я так и не смогла понять, что там, в этих двух плоских ящичках… Разве там мог быть папа?! И Лера? — Стоя у окна она невидящим взглядом смотрела куда то вдаль, казалось, не только поверх рам, но и поверх неба, словно тающего под лучами солнца. Что она могла видеть внутри себя? Что осязать? Она вся замерла, словно боялась шелохнуться. Лиля подошла к ней сзади, обхватила за талию, положила голову на плечо. И тотчас стала похожей на маленькую девочку:
— Я тоже ничего не поняла, Натка! Совсем ничего. Как нелепо. Жестоко все!
— Жизнь всегда словно слепящий луч. Одно мгновение и все поглощает тьма. Впрочем, вокруг меня всегда тьма.… Мне бы надо уже привыкнуть. А я вот, видишь, какая — возмущаюсь! — Наталия опять вздохнула.
— Последний раз, когда я видела Леру в Праге, она была такой счастливой. Вся прямо светилась. Так тихо говорила мне о своем счастье, словно и не верила в него…