Симон пристально посмотрел на нее и наконец медленно кивнул:
– Наверное, ты права. Но возможно, у меня совсем другие причины поступать так, чем ты думаешь.
– Вы должны рассказать мне, что это за причины.
– Этого я не могу сделать, Кари. Ты просто должна доверять мне.
– Когда мы были у Иверсена, вы сказали, что мне следует подождать в приемной, потому что вы собираетесь нарушить правила. Я не хочу нарушать никаких правил, Симон. Я просто хочу делать свою работу. Так что если вы не расскажете мне, в чем тут дело… – Голос задрожал.
«Точно устала», – подумал Симон.
– …то мне придется пойти к другому начальнику и объяснить, что происходит.
Симон покачал головой:
– Не делай этого, Кари.
– Почему же?
– Потому, – произнес Симон, поймал ее взгляд и не отпускал. – Крот все еще там. Дай мне двадцать четыре часа. Пожалуйста.
Симон не стал дожидаться ответа. Какая разница. Он прошел мимо нее к машине, чувствуя ее взгляд на своей спине.
По дороге вниз с Хольменколлосена Симон проиграл саундтрек их короткого телефонного разговора с Сонни. Ритмичный стук. Неестественно громкие крики. Тонкие стены публичного дома «Бисмарк». Как он мог не узнать эти звуки?
Симон посмотрел сверху вниз на парня, сидевшего за стойкой портье и изучавшего его полицейское удостоверение. Так много лет прошло, а в «Бисмарке» ничего не изменилось. Кроме парня, тогда его здесь не было. Ну и хорошо.
– Да, я вижу, что вы из полиции, но у меня нет журнала регистрации гостей, который я мог бы вам показать.
– Он выглядит вот так, – сказал Симон и положил на стойку фотографию.
Парень посмотрел на нее и задумался.
– В противном случае мы устроим здесь облаву и прикроем весь ваш гадюшник, – пригрозил Симон. – Как думаешь, что скажет твой папочка, когда узнает, что ты уничтожил его бордель?
Семейное сходство не солгало, и Симон понял, что попал в цель.
– Он на втором этаже, в комнате двести шестнадцать. Вы пойдете…
– Я найду дорогу. Дай мне ключ.
Парень снова замешкался, потом выдвинул ящик, снял с большой связки ключ и протянул его Симону.
– Но мы не хотим никакого шума.
Симон прошел мимо лифта и большими шагами поднялся по лестнице. Продвигаясь по коридору, он прислушивался. Сейчас здесь было тихо. Перед 216-м номером он вынул свой «глок» и положил палец на двойной курок. Бесшумно, насколько мог, вставил ключ в замок, повернул его, встал у дверного проема, держа пистолет в правой руке, и открыл дверь левой. Потом он сосчитал до четырех, быстрым движением заглянул в комнату и снова исчез за дверью. Позволил себе выдохнуть.
Внутри было темно, но шторы не задернуты, и света для того, чтобы разглядеть кровать, хватило.