Хэлен кивнула. В голубых глазах была печаль и легкий укор. Она повернулась и пошла прочь.
Слава богу, что он успел вовремя уйти.
Лэндж верил, что решимость и расстояние помогут ему, надеялся, что, покинув дом и с головой погрузившись в работу, он не будет по ним скучать.
Однако достаточно было провести две бессонные ночи в полном одиночестве, видя вокруг только голые бревенчатые стены сторожки, и взгляд Николаса неизменно стал обращаться к окну. Ковбой смотрел на огни Большого дома, вспоминая тепло камина и уютную мебель, и точно знал, где он сейчас хочет быть.
Единственное спасение — это работа.
Снег теперь лежал на земле толстым слоем, еще больше затрудняя кормление скота. В понедельник они с Брайаном пытались использовать трактор, но машина оказалась в почти нерабочем состоянии. Пришлось вытаскивать сани.
После полудня, когда Брайан уходил домой помогать отцу, Николас колол лед в ручье, чтобы скот мог напиться. И вечерами работы было предостаточно: ковбой чистил конюшню, чинил сбрую и… смотрел на дом.
Последние три дня Николас почти не видел ни Хэлен, ни девочек, только утром махал им рукой в ответ да один раз после ужина поговорил с Дотти, когда девочка заглянула к нему в конюшню.
Дотти ни о чем его не расспрашивала, просто рассказала, как она с Дейви Гроссом ходила смотреть лошадей. С блестящими от восторга глазами девочка поведала дяде, что отец Дейви разрешил ей покататься на самой красивой лошадке, гнедой с белой звездочкой на лбу и четырьмя белыми чулочками.
Лишь когда девочка уходила, она печально вздохнула и произнесла:
— Мы скучаем по тебе, дядя Ник!
Он тоже скучал по ним. Еще как скучал!
Должно быть, там сейчас играет музыка, и нежная лирическая мелодия разносится по теплому и уютному дому. А пока девочки слушают, Хэлен, наверное, что-нибудь печет или читает, или готовит рождественские подарки. Пэтси, должно быть, сидит за кухонным столом и, грызя карандаш, пытается разобраться в каком-нибудь алгебраическом уравнении. Дотти, конечно же, растянулась на полу, подперев кулачком подбородок, и увлеченно читает книги о конезаводстве.
А Сью?
Она сидит на коврике возле камина, как всегда выдумывая новые приключения для «Хэлен» и «Николаса».
Проклятье! Ник ударил рукой по стене и отошел от окна.
В дверь тихонько постучали.
Николас вздрогнул и прислушался.
Стук повторился.
Хэлен? Возможно. Но зачем? Ник пошел открывать дверь.
— Дядя Ник? — Большие карие глаза Сью вопросительно и дружелюбно смотрели на него снизу вверх.
Лэндж вздохнул, открыл дверь пошире, приглашая девочку войти. Сью тащила маленький красный сундучок.