– Где же она столько людей возьмет? – Зимобор с трудом мог поверить.
– Дак варяги же! Мало того, что своих привела. Потом, люди говорят, приехал из-за моря князь варяжский с огроменным войском и к ней пристал. Он там, за морем, поссорился со своими-то, они его выгнали, как разбойника бродяжного, а она ему, слышь, приют дала и честь оказала. Он себе поди еще таких разбойников набирает, а княгиня обещает смолянской добычей с ними расплатиться. Берегись, княже, а то и сам своей земли лишишься, как князь Вадимер лишился, соколик наш сизокрылый!
Зимобор молчал. Он с нетерпением ждал вестей о сестре, но они оказались куда хуже, чем он мог предположить. После долгого и трудного полюдья ему меньше всего хотелось собирать войско и снова идти за тридевять земель. И дружине не хотелось. И Ранославу, который собирался на днях играть свадьбу, и Красовиту, и воям, у которых на носу самые важные полевые работы… Никому не хотелось. А надо. Потому что, если сейчас они не пойдут к Избране, она придет сама. Нужно было ее опередить. А он – князь. И как бы ни хотелось ему отдохнуть – не выйдет. Вяз червленый в ухо!
– Ладно, Ранослав! – Зимобор нашел глазами молодого воеводу. – Играй свадьбу, три дня на гулянку и два на опохмел. А потом опять собираться. Или не пойдешь, дома останешься?
– Куда?
– На Плесков.
– Как это – останусь? – Ранослав всем видом изобразил недоумение. – Я что, служил тебе плохо?
– Так ведь жена молодая…
– Ничего! За меня не бойся! – Ранослав с самым многозначительным видом успокаивающе протянул ладони вперед, и все в обчине захихикали, от старейшин до отроков. – Я свое дело и за три дня сделаю…
– То бишь за три ночи! – шепнул Коньша Жиляте.
Через неделю в Смолянске снова собирали войско. И нарочитые мужи, и простые шли охотно, несмотря на то что пришла пора полевых работ. После удачного полюдья князю Зимобору верили, а новой войны у себя дома никто не хотел. Собирались бодро, мечтая поскорее завершить дело и вернуться – и вот тогда уже начнется настоящая весна!
* * *
А в Плескове весна была в разгаре, и у новой плесковской княгини нашлось много дел. Еще до праздников в честь Лады и Медведя она послала Хродгара в Ладогу, где удалось купить пшеницы и ржи. Где он взял денег, она не спрашивала. Дать своему воеводе серебра Избрана была не в состоянии, потому что сама имела только те ожерелья и браслеты из святилища, которыми украсила ее старшая жрица. Но Хродгар ни о чем не просил, и Избрана еще раз убедилась: этот человек не спрашивает, а действует. Оставь его хоть в лесу, хоть в море – он и сам с голоду не умрет, и другим не даст. И если деньги на пшеницу раньше принадлежали торговым гостям из Рибе или Волыни – значит, им просто не повезло повстречать в море Хродгара сына Рагнемунда.