– Начали, слава Перуну! – говорили воеводы вокруг нее, наклоняясь через стену, как будто это поможет им лучше видеть.
Сами ёты тоже мало что понимали. В самый глухой час перед рассветом небольшой отряд вдруг вышел из леса и напал на их стан. Дозорные не успели толком поднять тревогу, как получили каждый по стреле в грудь, и вот уже славяне, вооруженные топорами и копьями, высыпали из леса и кинулись на спящих и просыпающихся.
Нападавших было не так много, около сотни. Было похоже, что это ополчение ближних весей и заимок: у них не было кольчуг и шлемов, даже щиты имелись не у всех, а топоры и рогатины были предназначены больше для рубки леса и охоты, чем для войны. Однако за счет внезапности своего нападения они весьма преуспели и нанесли ётам немалый урон.
Через какое-то время те опомнились и тоже взялись за оружие. Получив отпор, славяне отступили и в беспорядке кинулись к лесу.
– За ними! Перебить их всех! – кричал Халльдор Охотник, чья дружина пострадала больше всех, потому что занимала ближайший к лесу край луговины. – Кетиль! Бьёрн, Рауд! Ведите своих людей! И разбудите конунга!
Рауд Козья Шкура, Кетиль из Лонгенэса, оба сына Орма Могучего из Хаукдаля и несколько других вождей помельче уже бежали со своими людьми к опушке леса, преследуя славян. Всем было ясно, что местное ополчение воспользовалось утренним часом, надеясь, что неожиданность возместит их малую численность. Тем временем разбудили конунга Флоси, весь ётландский стан поднялся: было ясно, что спать сегодня уже не придется.
– Вниз! – Хродгар кивнул Хедину и махнул рукой своим людям: – К воротам!
Уже достаточно рассвело, чтобы видеть луговину и край леса. Последние из отступавших втягивались под тень ветвей, а три или четыре сотни ётов преследовали их, на бегу бросая сулицы в отстающих.
Где-то за деревьями пропел рог, и сразу по всей длине опушки, полумесяцем огибавшей луговину, показались люди. Отступавшие ополченцы тоже прекратили бегство и повернулись к преследователям лицом. Ёты едва успели опомниться, как оказались зажаты почти в кольцо противником, превосходящим их численно раза в два. Не понимая, откуда все это взялось, люди Флоси заметались. Рауд Козья Шкура громкими криками призывал их к битве, но выстроить «стену щитов» они не успели – варяги особенно настаивали, чтобы Зимобор нападал быстро и не дал противнику такой возможности. В несколько минут ёты были смяты и обращены в бегство, а смоляне преследовали их и были уже в самом их стане возле детинца.
Возле шатра Флоси, одетого для битвы, трубил рог, призывая на помощь дружины с причалов. Избрана заметила, что вид у него был несколько растерянный: хороший хозяин, он не привык сражаться, а здесь все сразу пошло не так, как положено. Битва и началась, и продолжалась непонятно как: часть его людей уже пропала в серой рассветной мгле, а тут еще пошел слух, что славянские чародеи превратили лесные деревья в воинов! Так или иначе, но уже на площадке их собственного стана шла битва, костры и шатры были растоптаны, несколько вождей были разбиты поодиночке, оставшиеся пытались собрать и выстроить своих людей, но в полной неразберихе ничего не удавалось сделать.