— Дарка поймали! — запомнился восторженный мальчишечий визг.
* * *
Опомнился Лит в каком-то сарае. Из-под двери дуло. Сидеть на тонкой и загаженной соломенной подстилке было неудобно. Сосед, старик, заросший бородой, боязливо отодвинулся в угол. Лит совершенно не обиделся — старикан выглядел бродяга бродягой, все время чесался. Видно, блохи заедали.
Что теперь будет? Лит попытался приладить на место оторванный клок штанов, — продралась одежка совсем неладно, — чуть ли не половина задницы наружу сияла. Что будет-то?!
Ни напугаться до конца, ни обдумать не успел. Криво сбитая дверь распахнулась, вошли стражники. Первым делом, пинками вышвырнули старого бродягу. Было слышно, как старик причитает во дворе. Вошел богато одетый господин с мечом у пояса.
— Этот, что ли? Эй, болван, живо скинул рубаху и сапоги. Ну?
Лит немедля стянул рубаху и разулся.
Господин кинул беглый взгляд:
— Если этот сопляк — дарк, то я — сиятельная ланон-ши. И не так уж сильно воняет. Гоните его взашей.
Старший охранник что-то зашептал на ухо благородному господину. Тот скривился:
— Так углежог или бродяга? Эй, к тебе, оборванец, обращаюсь.
— Углежог, ваша милость, — пробормотал Лит.
Господин пожал плечами:
— Тогда сиди. Хотя цена такому сопляку…
Он вышел. Брякнул засов. Лит ошеломленно уставился на дверь. Машинально шагнул к бочке, зачерпнул ладонью воды, хлебнул, но тут же выплюнул, — ощутимо несло мочой.
Впрочем, свежей водой юного углежога угостили почти тут же. Лит, фыркая, топтался в грязи у колодца, — двое стражников, ругаясь, с силой обдавали из ведра, третий доставал из колодца ведро за ведром ледяную воду.
Вымытого, мокрого до нитки Лита втолкнули в крошечную коморку:
— Жди, вонючка.
Углежог постоял у двери, — у ног натекла целая лужа. Впрочем, попортить в коморке было нечего. Стоял узкий стол, табурет, да грубоватый стул. В углу валялась куча тряпья. Поразмыслив, Лит осторожно примостился на табурете, и принялся оценивать урон, нанесенный штанам. Видят боги, починить одежду будет непросто.
Дверь резко распахнулась. Вошел человек, одетый неброско, но добротно.
— Эй, парень, да я вижу, искупали тебя на совесть, — человек покачал головой, шагнул к куче тряпья. Порывшись, выбрал измятый плащ. — Накинь. Кто бы ты ни был, мерзнуть не годится.
— Благодарствую, милорд, — Лит осторожно завернулся в плащ. Холодно и так не было, но отказываться от нежданной милости не стоило.
— Ну, рассказывай, кто такой, откуда взялся, отчего с дарками дружбу водишь?
— Милорд, да я с дарками сроду не дружил. Нету их у нас.
— Рассказывай, рассказывай. Только лгать не нужно.