Нож Лит решил в Дубовке обменять. К однорукому Будеку обратиться, он в оружии понимает. Войдет в положение.
Лит пошел решительно к воротам, пристроился за телегой с фермером. Народу у ворот было немного, да и стражники бездельничали. Лит ссутулился, лицо на всякий случай спрятал, скромно плелся за медлительной телегой. Вот они, ворота. Уже тиной из обмелевшего рва пахнуло. Не тут-то было, — ткнули древком между лопаток, приказали стоять. Толстый стражник спросил у фермера, — с ним ли парень идет? Фермер испуганно головой замотал. Стражник довольно мирно осведомился у Лита — откуда тот будет? Лит соврал, что из Озерного. Мелькнула мысль проскочить мимо телеги, да деру дать. Вдоль рва кусты растут, нырнуть в них, если и стрельнут вслед, то вряд ли попадут. Но было уже поздно, подошли еще двое стражей, спросили, что в Кэкстоне делал? Лит сказал, что нанимали рыбу разгружать, и тут же сообразил, что глупость сболтнул — рыбаки с Озерного наверняка еще до города дотащиться не успели. Толстяк оглядел парня, и сказал, что в Озерном, видать, совсем обнищали. Пусть оборванец своих подождет. Лит пытался было что-то сказать, но мрачный стражник неторопливо опустил свою короткую алебарду, почти уткнул наконечник в запавший живот парня.
В сарае сидело еще двое. Лит, проклиная собственную нерешительность, присел на корточки у двери. Помятый черноволосый мужчина ухмыльнулся щербатым ртом:
— Лоханулся, соплячок? Теперь на каменоломни отправят. Ныне строго.
Второй лишь поднял голову, мутно взглянул на Лита. Глаза у мужчины были красные, слезящиеся, будто сутки напролет у печи работал. И пахло от него сладковато, видно, пил что-то особенное.
Ждать долго не пришлось. К воротам подкатил фургон, сарай отперли.
— Руки сюда положили! Ты, ворюга, первый, — рявкнул десятник в кольчуге.
Черноволосый мужчина пробормотал ругательство, но взялся за перекладину, приколоченную к двери. В тот же момент на его запястьях звякнуло железо.
— Следующий! Эй ты, пьянь.
Красноглазый поднял голову, но не встал. Десятник повторять не стал, ударил ногой в бок, свалив на землю. Наступил на грудь, прижимая к земле. Второй стражник ловко нацепил мудреную железку на руки красноглазому, тот, впрочем, не сопротивлялся.
— Эй, сосунок!
Лит уперся руками в перекладину. Ребра заныли от нехорошего предчувствия. Но бить не стали, только на руках лязгнуло железо.
Троих задержанных мигом запихали в фургон. Лит подумал, что сейчас вернется к господину Ирниму. Ох, интересные вопросы задавать начнут. Но фургон выкатился за городские стены. У Лита даже на сердце полегчало. Хотя радоваться было нечему — запястья сковывала двойная металлическая колодка, оснащенная хитроумной защелкой. Не то чтобы металл был шибко тяжелым, но царапал руки немилосердно. Приходилось держать колодку на коленях и лишний раз не ерзать.