— Пусти, сосунок!
Бешенный пустил. Видимо хотел бросить с маху, чтоб дух выбить, да тяжеловат был Шрам. Упасть упал, да успел с собой повалить.
— Ах, тля! — Шрам навалился, в землю вжимая. Бешенный успел противнику в зубы сунуть, но тот только кровью плюнул, плотнее сомкнул пальцы на горле парнишки. И мигом сомлел, лег на противника.
Лит выдернул из-под лопатки врага нож и сел на землю. Стоять сил совсем не осталось.
Бешенный, барахтаясь, выбрался из-под тела.
— Лихо. Видать, не в первый раз кабанов режешь?
— Именно, что кабанов, — пробормотал Лит. — Не велика хитрость, если в ловушке сидит. Оленя жальче.
— Натурально, — Бешенный, пошатываясь, встал, вытер лицо, забрызганное слюной и кровью. — Значит, выбрались мы?
Лит пополз к топору.
— Да не трону, — мрачно сказал Бешенный. — Мне чужого не нужно.
— Я не того, — пробурчал Лит. — В лес уходить нужно. Сейчас доплывут.
— Они-то? — удивился белобрысый. — Ты, что, не видел? Не до нас им. Сами тонут.
— Чего тонут?
— Так вмазалась «Третья» в наше корыто. Со всей дури въехала. Видать форштевень тронулся, а за ним и киль. Обшивка разошлась. Много ли этой лохани нужно?
Что такое «форштевень» Лит не знал, но, похоже, белобрысый не врал. С реки опять доносились отдаленные крики.
— Да ты сам посмотри. Только зад тебе перевязать нужно. У тебя там щель, как будто кусок выкусили. Кровь бы остановить.
Лит с трудом поднялся, — левая ягодица была липкой от крови, — пальцы нащупали рану. Углежог стиснул зубы, подхватил топор и заковылял к берегу.
— Ну, не веришь, что ли? — слегка оскорбился Бешенный.
На барки Лит глянул мимоходом. Вообще-то, в дождливой пелене торчало единственное судно. От второго на поверхности осталась лишь корма. Суетились люди на борту, что-то вылавливали, течение медленно уносило обломки и тряпье.
— Все-таки мы его утопили, — с гордостью сказал Бешенный.
— Вместе с людьми прикованными, — пробормотал Лит, копаясь в грязи у кромки воды.
— Кто хотел свободы, тот дрался и погиб, — строго сказал Бешенный. — За трусов мы не отвечаем. У каждого выбор имелся.
Лит спорить не стал. Корень белокожки углежог нашел, осталось его очистить и намять сочную сердцевину.
— Кровеостанавливающее? — догадался Бешенный. — Вещь. Давай помогу.
— Себе вырой, — буркнул Лит.
У белобрысого кровил бок и нога. Его тоже прилично зацепили.
Кровь остановилась. Лит лежал под деревом, на относительно сухой листве. Прихромал бодрый белобрысый. Видать, успел обчистить Шрама — штаны держал под мышкой, широкую рубаху драл на полоски-бинты.
— Зря одежду портишь, — прошептал Лит.