— Мне весьма жаль, что самое главное придется делать зимой, — сказал лорд Эйди. — Я знаю, как вы ненавидите холод. Но раньше мы не успеем подготовиться. Слишком многое еще предстоит сделать.
— Да, здешний снег меня совершенно не радует. Мрачные леса, мрачные люди, ледяная земля. Но у меня, в отличие от вас, мой друг, куда больше времени. Не спешите. Пусть Светлый удостоит вас мудростью и осмотрительностью.
В бокале едва слышно забурлило, поднялся душистый пар. Ноздри защекотал аромат кардамона и ванили, еще каких-то пряностей. Роскошь. Непомерная, вопиющая роскошь. Лорд Эйди заставил себя смотреть в узкое окно. Светлый простит. И пряности, и меха, что скупали по рынкам Кэкстона, и развратные перстни, что украшают гладкие, женственные, никогда не сжимавшие рукояти меча пальцы союзника. Нааг-Хаш ценен. И у него пять пальцев. Он не дарк, да будет Светлый тому свидетель. Грех временного союза с оборотнем простителен.
Лорд Эйди упорно смотрел в окно. Дом, бывшая ферма, стоял у подножья холма. Подправленный частокол, укрепленные ворота. Временное убежище. Надежное, надо думать, раз сюда пока не заглянул никто из посторонних. У короля хватает шпионов. Продажные, падкие до серебра людишки. Страна тонет в разврате, в пьянстве, бездумно и слепо привечает ночных тварей. В столице открыто принимают дарков, король садится с дикими тварями за стол, называет друзьями
Скоро все кончится. Собственно, уже почти кончилось. Два месяца, пусть три.
Лорд Эйди поправил ножны старого меча. Большая честь повернуть королевство Ворона к истинному пути. Восемь лет назад не получилось. Поспешили. Пяти легионов, тысячи двухсот мечей оказалось мало. Чернь не осмелилась открыто поддержать благое дело. Столицу удалось взять, но дальше… Первосвященник погиб в неравной битве. Вот кого сейчас так не хватает. Святой человек, да поможет Светлый вечно помнить его строгое лицо. Все знал, все предвидел. Кроме собственной нелепой гибели. Но его тень всегда стоит за плечом, поддерживает и наставляет. И погибший будет отомщен. Когда все кончится, королева будет казнена здесь, в Кэкстоне, где совершила свое мерзостное предательство. И остальные убийцы, каждый, кто соучаствовал тогда злодейству, милосердной виселицей не отделаются. И о королевской подружке, этой гнусной шлюхе, ненасытной подстилке дарков, позаботятся отдельно и в первую очередь.
— Приказать принести еще дров? — спросил лорд Эйди, не оглядываясь.
— Нет, мой друг. Мне уютно, — пропел-прошептал союзник.
— На днях нам придется выехать в Кэкстон.
— Я буду готов, — Нааг-Хаш теснее свернулся под невесомыми мехами.