От неожиданности Хасан окаменел. Учитель улыбался, пытаясь подбодрить его. Юноша же заметил, что мастеру и в самом деле интересно его мнение. Он попытался собраться с мыслями и проговорил:
– Кхм… Думаю, что твоя идея, о мастер, куда… куда более сильная, куда более общая, чем заказ… Но я также думаю, что не всякий за восхвалением радостей земных увидит ту бездну, к которой они могут привести человека.
– О да, юноша, это, безусловно, так. Я думал о том, чтобы создать не картину, а триптих – три полотна, изображающие, как Бог даровал мужчине женщину, как они воспользовались прекрасным даром и куда это привело их души…
Хасан покраснел. О, сколь все же различны взгляды полуночных и полуденных живописцев! Сколь свободны в своем вдохновении те, над кем не висят запреты, и сколь скованны руки у мастера, если запреты эти довлеют не только над умениями, но и над самой душой. Хасан – о как это естественно для юноши – легко мог представить себе, как именно мужчина и женщина могут воспользоваться великим даром… Но дальнейший рассказ живописца заставил Хасана покраснеть еще больше – теперь уже от стыда за себя и собственное воображение. Ибо мастер замыслил нечто куда более могучее, чем просто попытку запечатлеть миг соединения влюбленных.
– Первая из трех картин, как я полагаю, будет изображать последние дни творения. Я хочу показать именно тот миг, когда Господь дарует мужчине женщину. Но мужчина, думаю я, не должен еще увидеть в этом неизвестном, незнакомом существе объект желания, объект вожделения… Скорее он, Адам, первый мужчина, будет выглядеть удивленным, ошарашенным, растерянным.
Учитель кивал. Но Хасану это показалось непонятным, и у него хватило разума переспросить:
– Удивленным, мастер? Растерянным?
– Ну конечно, юноша. Как же еще может выглядеть человек, если ему впервые в жизни дают нечто, не объяснив, что это и зачем… Вот так растерян будет и Адам…
– Что же дальше, уважаемый?
– Думаю я, что здесь же, рядом с первыми людьми, мудро будет расположить источник жизни. Его я представляю высоким, щедро украшенным… должно быть, он будет выглядеть похожим на собор… Или, быть может, на дарохранительницу… Вчера ночью мне пришло в голову, что вокруг него должны гулять самые разные звери, летать птицы…
– О да, уважаемый… Ибо откуда они могут взяться, как не из источника жизни?
– Воистину так, мудрец! Думаю, что здесь мне и понадобится помощь твоего ученика – ибо он сможет найти для меня описания самых разных зверей и птиц. Или – о, это было бы настоящее чудо – даже зарисовки великих путешественников минувших эпох.