- Хиф, боги великие... Хиф... - Алсек обхватил иприлора за плечи, прислушался к тяжёлому дыханию. - Потерпи, мы вытащим эту стрелу. Скоро боль уйдёт. Аманкайя, помоги расстегнуть доспехи! Склянки наши уцелели?
Ремни и заклёпки поддавались с трудом, они обуглились и затвердели, и кожа, почерневшая от жара, скрипела, но никак не разрезалась. Поддоспешник пришлось распороть - вверх и вниз от раны, содрать по частям. Местами его прожгло насквозь, он отделялся вместе с обрывками красной ткани и отпавшими чешуями. Багровые пятна с белесыми пузырями протянулись по спине ящера - он прикрыл Алсека от лучей, а его броня не защитила. Изыскатель судорожно вздохнул, собирая обрывки рубахи и оглядываясь в поисках воды.
- Хиф, отпусти, - Аманкайя пыталась разжать пальцы иприлора, намертво вцепившиеся в оружие. Он не выронил палицу - ни в святилище Тзангола, ни во время безумной скачки по переулкам, крышам и городским стенам. Алсек приложил мокрые лоскуты к ожогам и вынул из сумки осколок обсидиана.
Нож Глорна треснул надвое от удара о камень, но оставшийся скол был очень острым и почти чистым. "Прокалить бы..." - Алсек похлопал по сумке в поисках кей-руды, но вспомнил, что обе крупицы остались там, на месте неудавшегося ритуала.
Он ощупал наконечник дротика - плоское остриё пробило мышцы и кожу, но в полёте развернулось и застряло между рёбер, самым кончиком выглядывая наружу.
- Аманкайя, смотри за ним, - прошептал изыскатель, взглядом намечая надрезы. - Эту штуку придётся протолкнуть до конца, чтобы наконечник вышел из груди. Хифу будет очень больно. Сможешь оглушить его ещё раз?
Колдунья молча кивнула и всхлипнула.
- Хвала богам, ты без сознания, - пробормотал жрец, глядя в помутневшие глаза иприлора. - Хвала богам. Теперь держись, Хиф.
Алсек не видел, насколько глубоки надрезы - луч церита едва разгонял темноту, а крови было много, но вроде бы за рёбра лезвие не проникло. Стиснув зубы, он взялся за дротик и развернул его - и надавил на рукоять, проталкивая наконечник по проложенному пути. Ящер захрипел, кровавая пена закапала на землю. Короткая вспышка пережгла древко, и Алсек вырвал окровавленную деревяшку. Наконечник упал на циновку, весь в пузырящейся светлой крови. Хифинхелф с присвистом выдохнул и застонал, когтями царапая подстилку.
- Держи! - Алсек прижал тряпку, пропитанную "Кровью Земли", к открывшейся ране, придавил её сверху ладонью Аманкайи, второй клочок приложил к спине иприлора. Полоса сухой травы легла поверх, плотно обхватывая грудь ящера, чудом не оборвалась, но Алсек повязал сверху ещё несколько. Хифинхелф закашлялся, сплёвывая кровавую пену. Алсек и Аманкайя приподняли его, прислонили спиной к стене.