Все мужчины, стоявшие рядом с Сетом, были высокие и худощавые, да иначе и быть не могло — работа на ранчо отнюдь не располагает к полноте. А чувства свои они, скорее всего, прячут для того, чтобы лишние переживания не мешали работе и не отвлекали от нее.
Если все, что Эмми говорила о верности мужчин семейства Броуди, соответствует действительности, то неудивительно, почему Сет не хочет и думать о женитьбе. Он не пожелает покидать ранчо ради женщины, а если его любимая не согласится жить в сельской глуши — не сможет отпустить ее от себя. Так и не найдя решения этой задачи, Жанна прекратила думать о ней и, чтобы отвлечься, повернулась к сидевшей рядом миссис Берк. Ей было интересно, какая судьба привела мануального терапевта в Белые горы.
Сет, верный своему слову, при первых звуках медленного танца приблизился и вывел Жанну из кружка дам, мигом образовавшегося вокруг нее и миссис Берк.
Они танцевали под звездами, усыпавшими небо, в свете необычных фонариков, расставленных на земле, — керамических плошек с песком и воткнутыми в него свечами. Это освещение и медленная мечтательная мелодия создавали особое настроение. Жанна наслаждалась близостью Сета и всем своим существом ощущала, что никогда еще она не была так близка к тому, чтобы влюбиться…
Танец закончился, они наполнили тарелки едой, под тяжестью которой ломился стол, и сели перекусить рядом с Бёрнсайдами.
Немного позднее Жанна, помогая Кэрол, отнесла стопку тарелок в дом. Проходя через гостиную, она остановилась перед стеной, увешанной картинами. Все они воспроизводили сюжеты из жизни американского Запада и этим напомнили Жанне произведения Джорджа О'Кифа и Ремингтона. Полотна изображали борьбу человека с силами природы.
На одной картине был изображен Сет в тот момент, когда он, стоя, крутит веревку над головой, намереваясь заарканить мчащуюся прочь от него лошадь. Было очевидно, что он обязательно накинет лассо на беглянку и заставит ее покориться. Подобное выражение лица часто появлялось у Сета — Жанна сразу его узнала. Излучаемая им сила — не только тела, но и духа, — очень точно схваченная и переданная художником, заставила Жанну вздрогнуть. Она подошла поближе, чтобы разобрать подпись художника, но тут в комнату вошла Кэрол Бёрнсайд.
— Что-нибудь не так? — спросила она.
Жанна покачала головой и быстро отошла от картины — глупо ведь вот так пялиться на изображение Сета!
— Прекрасно! Кто же автор этих великолепных картин? — только спросила она, махнув рукой в сторону стены.
Кэрол покраснела.
— Признаюсь. Эта мазня — моя.