— Нет. Уж я бы не пропустил.
— Вот и мы тоже не видали, — вздохнул Гордой. — Затаилась где-то, гадина.
— А может, она и ушла совсем? — с надеждой подал голос Онтей. — Осень же, холодает.
— Ушла? — саркастически скривился Гордой. — Вот вроде умный ты мужик, Онтей, а иногда совсем не соображаешь.
— Это почему? — с вызовом глянул Онтей.
— А потому! Сам подумай. Весной пастушок пропал. Потом Окулина. Про скот я уже и не говорю. Потом тебе самому пришлось побегать, уже у самой околицы, так?
— Ну так…
— А вот теперь слушай, что я скажу. Раньше ближе к осени волки и лисы подходили почти к самой деревне. Бывало, с голодухи кур и овец даже днём душили. Может, помнишь, какой переполох прошлой осенью был?
— Помню, как не помнить. Насилу топорами их отогнали.
— Так вот, — тихо продолжил Гордой. — Сейчас почти на полдня пути даже птиц крупных нет. Теперь соображаешь?
Онтей угрюмо кивнул.
— Вот то-то. Тут она. Всё, что можно передушить, уже передушила, а теперь выжидает. Не дура, видно. Понимает, что человека задрать, это тебе не овце шею свернуть. Тем более вблизи самой деревни. Когда мы вдвоём-втроём, таится, не трогает. Так что пока Лар арбалеты мастерит, нам засидки завершить надобно. Может, даже окромя тех, вокруг деревни ещё пару-тройку сделаем. В общем, — обвёл всех строгим взглядом, — завтра с утречка жду у околицы. Пойдём к болоту, где пастушка задрали. Олекший, ну а ты уж тут присмотри.
— Само собой.
— Кстати, а бабы-то наши решились к реке сходить?
Алексей невольно улыбнулся.
— Да была там одна…
— О как! И кто же такая смелая нашлась?
— По имени не знаю, но очень, э-э-э, в теле, одним словом.
— А, Фёкла, небось, — хмыкнул Гордой. — Ну эта может, — лукаво пригладил усы. — Ей и сам леший не страшен.
Мужики переглянулись и дружно загоготали.
— Волка однажды коромыслом перешибла, — пояснила Гертруда. — Да и то молодая совсем была.
— А-а-а, — уважительно хмыкнул Алексей.
В принципе, по ней сразу видно, женщина серьёзная. Ручищи, как у борца сумо. Да и сама тоже. Такой что волка перешибить, что коня остановить. Правильно говорят, первое впечатление самое верное.
— В общем так, други мои, — Гордой веско прихлопнул по наковальне. — Слова все сказаны, время позднее. Давайте и по домам расходиться.
Негромко переговариваясь, мужики потянулись к двери.
— Что ж, Алексей, — повернулась Гертруда. — Пора и нам честь знать…