— Лежать, сказал! — ткнул стволом спину шевельнувшегося было главаря. — Смерти хочешь?
Морщась от близкого металлического соседства, быстро прошёлся по кругу, пинками отбрасывая топоры куда подальше. Не хватало ещё, чтобы головорезы очухались и снова за железяки схватились. Как раз самый удобный момент. Навалятся со всех сторон, никаких шансов. Просто числом задавят.
— Лар, вставай.
Кузнец привстал на одно колено, недоверчиво разглядывая кротко лежащих ушкуйников. Трое с огромными кровавыми дырами на спине уже не дышали.
— Их надо, э-э-э… — Алексей замялся, подбирая слова. — Руки, верёвка, быстро.
— Я понял, — Лар судорожно сглотнул, с трудом отводя взгляд от жутких ран. Люди правду говорят. Воистину Олекший громом врагов разит…
— Сейчас.
Вытащил засапожный нож и прислонил к шее главаря.
— Рыпнешься, прирежу!
Жадно глотая воздух, Ратмир по-рыбьи приоткрыл рот и едва слышно прохрипел:
— Не губи! Всё отдам!
Лар нервно заиграл желваками и двинул кулаком под рёбра.
— Молчи уж, вояка!
Вытянул кушак ушкуйника и навалился коленом на широкую спину.
— А ну руки сюда давай! И шибче!
Ратмир безропотно закинул руки за спину. Если вяжут, значит, убивать не станут. Наверно, выкуп хотят.
— Вот так-то, — победно крякнув, кузнец туго затянул узел. — Осип, а ты чего тут разлёгся как на перине? Вяжи их давай!
— Так чем вязать-то? — оторопело глянул сын.
— Чем-чем, кушаками их, али ослеп? — отец сноровисто пересел на следующего пленника. — Да поживей давай!
Пугливо покосившись на безмолвного Олекшия, удерживающего громовое оружие прямо над головами врагов, Осип бросился помогать. Руки предательски тряслись. Теперь и не знаешь, кого больше бояться. То ли ушкуйников, то ли Олекшия. Улыбчивый, смешно разговаривающий ведун вдруг в одночасье превратился в могучего колдуна, повелевающего самим громом небесным. А вдруг как снова осерчает, да как грянет! Вон каких дыр понаделал, будто копьём невидимым насквозь всех истыкал.
Мельком глянув на старательно затягивающего узел сына, Лар тихонько усмехнулся в бороду.
Молодец сын. Не испугался, сдюжил. Не всякий бы мужик так вышел вдвоём супротив десяти. Воин растёт. И Олекший не подвёл. Кабы с арбалетом и колдовством не помог, распотрошили бы сейчас ушкуйнички всю деревню. И откуда только узнали, словно кто навёл, наушники проклятущие!
Управившись с матёрыми мужиками, Лар оценивающе оглянулся на всхлипывающего юнца, баюкающего кровоточащую ногу.
Не повезло вояке. Видно, сбежать хотел, да Олекший парень не промах, опередил. А может, и не сбежать, а остальных упредить. Взять бы его за вшивую бородёнку и поспрашивать с пристрастием. Да и остальных не мешало бы. Сколько их всего пришло, где ушкуй свой спрятали да чего замышляли. Понятное дело, врать с три короба будут. Для начала надо в холодный поруб посадить, пусть ночку помаются, глядишь к утру и разговорчивее станут, как на духу всё скажут. А не скажут, так и железом калёным можно помочь.