– Роланд!
– Да. Хорошо. Так вот, мы с Филиппом просматривали документы по имению, вроде как исследовательский проект, и оказалось, что… нет, правда, ужасно забавно, ты будешь очень смеяться… в жизни не догадаешься… в общем, кажется, что он и есть фактический владелец, согласно акту…
– Фактический владелец? Ты хочешь сказать, это не Россети?
Роланд уставился на свои руки, сжимающие поводья.
– Да, и это весьма забавно. Имени Россети в документах нет совсем. Замок построил некий маркиз Монтеверди. Но некоторое время назад он полностью перешел к другому человеку.
– К кому, Роланд?
– О, посмотри! Это там не Джакомо? Ха-ха. Не похоже, чтобы он сильно обрадовался пони!
– Я никого не вижу. К кому, Роланд?
– Как, ты не видишь Джакомо? Он прямо там, милая! Держится за уздечку, бранит Филиппа…
– Хватит шуток, Роланд! Кто владелец замка?
Он откашлялся и остановил коня. Смех в голосе больше не звучал.
– В 1591 году право собственности перешло к графу Коппербриджу.
– Ты уверен? К англичанину? Графу Коппербриджу? – Лилибет тоже остановила лошадь и свела брови, пытаясь вспомнить, где она слышала это имя. – Но… разве это не титул учтивости?..
– Это был титул моего дяди до самой его смерти. Это семейный титул наследников всех герцогов Олимпия.
Лилибет понимала, что уставилась на него как идиотка, но никак не могла согнать с лица потрясенное выражение.
– Значит, твой дед…
– …и есть владелец замка. Очевидно.
Она застыла в седле, пытаясь это переварить. Подул ветерок, теплый и ароматный, принес с собой запахи лета, зашуршал листвой ближайшего кипариса.
– Старый ублюдок, – прошептала Лилибет. – Я знала, что он ведет сложную игру, но такое!
– Да уж, старый… как ты его назвала?
– Не важно! – Она тронула коня. – Давай-ка отыщем остальных. Мне кажется, Абигайль сочтет эту информацию даже более интересной, чем я.
Она пустила лошадь рысью, не обращая внимания на мольбы Роланда (переходящие в требования) ради всего святого поберечь себя и подумать о ребенке. Копыта выбивали облачка пыли. Во дворе Лилибет спешилась, кинула поводья в тут же появившиеся руки конюшенного мальчика и, не дожидаясь, когда Роланд тоже спрыгнет с седла, поспешила к двери.
– Филипп! – позвала она.
– Думаю, он вошел через кухню, – сказал Роланд, открыл дверь, прошел вслед за Лилибет по короткому коридорчику во внутренний двор с сухим фонтаном и дальше, ко входу в главный холл.
– Филипп! – снова позвала она. – Абигайль! Александра! – Голос ее эхом пронесся по холлу, чистый и громкий в этой просторной, выложенной камнем пустоте. Она повернулась к Роланду и взяла его за руку. – Где все?