Женщина подошла, рывком подняла засов, и дверь открылась.
— О Господи! Большое спасибо. Мы думали, что уже все заперто. — Она с облегчением шагнула в коридор, где было тепло — пожалуй, даже слишком — и пахло свежевычищенным ковром.
— Мы? — спросила женщина.
Салли жестом пригласила Хью войти. Не добавив ни слова, двойник Мюриел бросила на Салли презрительный взгляд, пошла по коридору к своему номеру и громко хлопнула дверью. Салли потянулась за ключом и вдруг застыла на месте.
— Боже мой! Вот что значил ее испепеляющий взгляд! Так подмигивать умеют только женщины!
— Ну, если вы снова ссудите мне кимоно, я постараюсь сойти за вашу сестру.
— Не вижу в этом ничего смешного, — сказала Салли, открывая дверь номера.
— Прошу прощения. Отныне я буду убийственно серьезным. Значит, на чай рассчитывать нечего?
Стараясь не замечать смешливых искорок в глазах Хью, Салли наполнила чайник.
— Увы, «Эрл грея» здесь нет. Только этот ужасный «Ю эйч ти». С молоком или без? — Хью молча отогнул уголок крошечного пакета, и молоко тонкой струйкой потекло в чашку. — Если вы голодны, у меня есть яблоко и банан, — добавила она.
Хью покачал головой и сделал глоток.
— Спасибо. А это печенье в пачке съедобное?
— Да, конечно, угощайтесь. Как ваша нога? Извините, что я так сильно вас ударила.
— Я сам виноват — напугал вас. Просто слишком долго ждал, увидел, что вы идете, и потерял терпение. — Хью приподнял брючину и осмотрел лодыжку. По ноге стекала струйка крови.
Салли пришла в ужас.
— О Господи, что я наделала!
— Вам место в сборной Англии по кикбоксингу. Не подумывали сменить специальность?
— Честно говоря, подумывала, — выпалила Салли. — Не далее как сегодня вечером…
Хью вздрогнул и выпустил из рук ткань.
— Салли, вы серьезно? Хотите сказать, что уходите из универмага?
Она пожала плечами, достала платок, пошла в ванную и намочила его.
— Сама не знаю. Эта неделя не прошла даром. Похоже, я по горло сыта людскими ресурсами. — Она сунула ему мокрый платок. — Промойте рану.
Хью притворился обиженным и отверг предложение.
— Значит, вы не хотите стать моей сестрой милосердия?
Чувствуя, что краска бросилась ей в лицо, Салли опустилась на колени; тем временем Хью засучил дорогую ткань. Несмотря на глубокую осень, нога хранила следы загара. Когда влажный платок осторожно коснулся кожи, Хью заметно вздрогнул.
— Извините, — повторила Салли. — Боюсь, останется страшная ссадина. Жаль, что у меня нет йода. Может быть, у портье найдется…
— Садистка, — проворчал Хью. И тут раздался громкий стук.
— Миссис Палмер! Миссис Палмер! Откройте, пожалуйста!