Но это к делу не относится. Эдуард — мой учитель. Или может быть, все-таки, скорее, проводник, некий сталкер, хотевший показать истинное лицо своей страны. Это же был не какой-то профессор, вещающий с кафедры, а человек, которого интересовало все вокруг. Он и сам хотел во всем разобраться. И явно хотел, чтобы и я понял, что у него в голове.
Я начал действительно кое-что понимать. Особенно то, что наше знакомство, кажется, перерастает в нечто вроде дружбы. Мастерская на улице Усиевича со временем становилась уже не просто знакомой, а родной. Мне нравится это заимствованное слово, обозначающее рабочий кабинет. Слово, созвучное слову «мастер», есть во многих языках, а вот «мастерская» — это уже головокружительно русское: место, где трудится мастер… Каждый раз, когда я забирался туда, проявляя чудеса эквилибристики, через балкон, у меня кружилась голова, каждый раз перила были слишком низкими. И, как это ни странно, с годами они становились все ниже и ниже. Тем не менее, руководствуясь лоцманскими указаниями, я всегда успешно попадал внутрь, а потом успешно выбирался. Доброжелательность Эдуарда и его «шайки» была поистине беспредельной.
К головокружению я не привык, но временами понимать речь на слух начал. Да и вообще прогресс был налицо. В квартире на нижнем этаже обнаружилась жена — брюнетка с терпеливым нравом. Внешность человека может, как мы знаем, меняться, но имя, как правило, остается. Ее звали Римма. Это же имя я невольно присвоил маленькой девочке в «Господине Ау», из-за его благозвучности. И это сочли здесь доброй приметой. А маленькую спящую девочку звали Татьяной или Таней. Будить в тот раз ее не стали: сокровище мне только показали. И я был очарован. Есть ли более милое зрелище, чем маленькая девочка, безмятежно спящая на своей подушке, приоткрыв ротик, глубоко и спокойно дыша, витая где-то в стране своих снов?
Дочка Успенского родилась на два года позже моего сына. Позднее, когда мы еще лучше познакомились с Эдуардом, то договорились, что мой сын Лаури женится на Тане. Да и что могло быть разумнее? Разумеется, ничего, раз мы, господа писатели, так порешили. Но дети, как правило, решают (и может, к счастью) почти всегда иначе.
Была у Эдуарда и собака; нередко их было несколько. Но тогдашнюю — единственную — звали Астрой. Эта кличка по-русски означает цветок. Астра была умной, старой и белой, блестяще породистой беспородной собакой.
Она действительно понимала, что говорят люди. Астра жила в шкафу, над которым висела табличка с написанным Успенским печатными буквами текстом: «Свободу узникам тирана Эдуарда».