Вследствие такой сложной и глубоко законспирированной системы связи выявление мест укрытия оуновских главарей и других бандитов было чрезвычайно затруднено. Осторожность бандитских главарей доходила до того, что о месте их укрытия иногда не знали даже их личные связные и охрана. Чем выше стояло руководящее звено, тем сложнее и конспиративнее была система связи с его главарями.
В зимнее время руководящие звенья ОУН конспирировались с особой тщательностью. Если летом «проводы» укрывались по референтурам, каждая из которых через связных поддерживала связь с главарем своего «провода» и с вышестоящим референтом, то зимой даже референтуры разбивались на обособленные друг от друга группы и всякая связь между ними прекращалась. Если, например, референтура СБ районного «провода» состояла из семи человек, то на зиму она делилась на 2–3 группы, каждая из которых самостоятельно устраивала себе бункер, запасала продукты и до наступления весны не знала, где находятся другие группы. Весной они встречались в том месте, которое было обусловлено еще прошлой осенью, и через связного восстанавливали связь с главарем районного «провода» и с референтом СБ надрайонного или окружного «провода» ОУН.
В зимнее время, когда на снегу неизбежно остаются следы, участникам подполья, скрывавшимся в бункерах, выходить оттуда запрещалось. Во все времена года им не разрешалось уходить куда-либо поодиночке. Достаточно было бандиту одному посетить свою семью, как его сразу же подозревали в предательстве и подвергали допросу с применением пыток, под которыми, как известно из захваченных оуновских документов, нередко «признавались» в сотрудничестве с органами госбезопасности лица, не имевшие к ним никакого отношения.
Большое значение оуновские главари придавали изготовлению для себя и своих сообщников различных фиктивных документов. Органы государственной безопасности не раз изымали у оуновцев всевозможные материалы, инструменты и иные приспособления для изготовления документов.
Все оуновские организации были построены по принципу строгой подчиненности своим главарям. Любое распоряжение оуновского главаря — закон для подчиненного. Если, например, главарь приказал убить человека, то оуновец должен был беспрекословно исполнить приказание, не спрашивая, за что и почему. Если же оуновец пытался уклониться от выполнения приказания, его немедленно уничтожали.
Главари ОУН принимали меры к тому, чтобы участники бандгрупп находились вдали от места жительства своих родственников и знающих их лиц и не могли с ними встречаться.