Через несколько часов после этого явления пришла новая телеграмма, сообщавшая о том, что земные дни Святителя завершились.
Спешно вырытая могила однажды обвалилась со стороны ног. Монахини решили соорудить новую усыпальницу из мрамора. Для этого необходимо было эксгумировать тело. Но игумения Ксении никак не могла на это решиться: “Запах разложения распространится по всей округе, — говорила она, — лучше еще немного подождать”.
Тогда епископ Пентапольский явился одной из монахинь во сне и сказал:
— Как ты поживаешь?
— Хорошо, — ответила она. — Твоими молитвами.
— Наклони голову, я благословлю тебя.
Он благословил ее по своему обыкновению трижды и добавил:
— Понюхай меня и скажи, пахну ли я?
Монахиня ответила, что не чувствует никакого запаха. Тогда он отчетливо произнес:
— Дурно ли я пахну?
— Но кто говорит, что ты дурно пахнешь?
— Так думает Ксения.
— Какая Ксения?
— Ксения, игумения. Посмотри на меня, чего у меня не достает?
И он показал ей свои руки, ноги, спину и добавил:
— Разве я не цел?
— Конечно, совсем цел, — ответила монахиня.
Тогда могила была вскрыта, и тело было обнаружено нетленным.
“Не помню точно когда, — рассказывает доктор Г. Х., — но было это вечером. Я возвращался из Мезагрона, куда ездил навестить больного. Застигнутый грозой, я был вынужден попросить убежища в Свято-Троицком монастыре. Инокини монастыря, известные своим гостеприимством, позаботились обо мне и предоставили кров и пищу. Перед сном я счел своим долгом пойти поклониться могиле Святителя. Одна из сестер, вооружившись фонарем, проводила меня...
Не посчитавшись с монастырскими правилами и несмотря на протесты инокини, я потянул на себя изо всех сил мраморную могильную плиту и, охваченный волнением, увидел перед собой лицо, скрытое покровом. В тот же момент я почувствовал необыкновенное благоухание и увидел поразительное зрелище...
Я проделал все это, движимый не только человеческим любопытством, но и чисто научным интересом, так как все, что мне пришлось слышать, противоречило тому, чему меня учили в университете.
Поэтому я могу с полным знанием дела утверждать, и как простой смертный и как человек науки, что я столкнулся с удивительным фактом: я увидел Святителя, которого хорошо знал в прошлом, как бы спящим. Лицо его не подверглось изменениям, как и его редкостная борода. Я мог констатировать, что тело не распространяло никакого зловония, не отличалось никаким трупным окоченением. Я даже вырвал из бороды один волосок. Я трогал тело, на котором оставалась одна лишь кожа.
Когда я узнал во время первой эксгумации, что тело оказалось нетленным, я приписал это обстоятельство особым геологическим условиям. Но с тех пор прошло три года и тело было перемещено. По этому поводу наука не может дать никаких объяс-нений.