– Почему наши?
– Ну, русские… Советские, словом… Не наши уже, ясно дело. Которые сдались, понял… Чего я объясняю…
– Понял, – кивнул Родимцев, снова не к месту вспомнив о Дроботе.
– Сейчас, говорят, этих диверсантов фрицы будут слать в наш тыл пачками.
– Прямо пачками…
– Я так, к слову, – согласился капитан. – Им, говорят, теперь главное – количество. Знаешь, как вшей запустить: ты их видишь, знаешь, где бегают, ловишь и душишь, а все одно чешешься, покоя нету. С диверсантами тоже так. Нет-нет да проскочит кто. Потому велено поглядывать даже тут.
– Поглядим, – вновь кивнул Игорь, тоже принялся сворачивать себе папиросу, а Оболенский, скурив свою до основания в три затяжки, опять взял флягу, встряхнул, определяя на слух оставшееся содержимое, довольно ухмыльнулся и налил по третьей.
Разговор с Полиной не получился.
Когда гвардеец ушел, Родимцев, понимая, что достаточно пьян, все равно отправился к дому, где расквартировали связистов. Там, среди девушек, устроилась и Полина и с того времени вела себя так, будто их с командиром, точнее – новым комендантом, ничего не связывало. И если во время перехода по вражеским тылам, в лесу девушка не могла избегать командира, то здесь, в своем тылу, Полине как-то слишком быстро это удалось.
Когда он постучал в окно и слишком громко окликнул ее с улицы, Поля вышла на крыльцо, уже в нижней юбке, хотя еще в теплой кофте, которую носила вместо гимнастерки. Босые ноги сунула в сапоги. Стояла вот так, переминаясь с ноги на ногу, всем своим видом показывая, как неуютно и неудобно. Хоть уже опустилась ночь, Игорь, давно привыкший к темноте, заметил, как поморщилась девушка, уловив исходящий от него тяжелый перегарный дух. Раньше ведь ничего, не кривилась, подумал Родимцев, сам не понимая, злит его это, раздражает или, наоборот, радует, что Полина остается женщиной и на войне, когда вокруг грязь, боль, кровь и вонь гноящихся ран.
– Что? – спросила она.
– Поговорить надо, – выдохнул Игорь.
Полина снова скривилась, помахала перед собой кистью правой руки, разгоняя спиртовые выхлопы.
– Если ничего срочного, можно завтра, Игорь Ильич? Мне нужно отдохнуть, девочкам тоже. Они снимаются завтра.
– Так официально… Игорь Ильич… По званию еще обратись…
– Можно мне отдохнуть, товарищ капитан?
– Что с тобой? – Родимцев подошел совсем близко, попытался притянуть девушку к себе, но та быстро выставила перед собой руки, слегка оттолкнув его.
– Не надо, товарищ капитан.
– Чего не надо? Почему не надо? Что происходит, Поля?
– С кем?
– С тобой, черт побери!
Теперь Родимцев легко сломил ее сопротивление, крепко сжал руками плечи, встряхнул.