Шейх Кадра прыгнул на коня и обнажил саблю. Раздались дикие крики, послышался лязг копий, застучали барабаны. Эти звуки напоминали удары волн о покрытый каменьями берег. Ещё минута – и десять тысяч человек стояли на скалах, размахивая оружием и прыгая в воинственном восторге. Затем они снова спрятались за прикрытиями и в угрюмом молчании стали ожидать приказаний вождей.
Англичане теперь были на расстоянии полумили от гор. Их семифунтовые орудия выбрасывали снаряд за снарядом. Но и на правом фланге арабов раздался глухой рёв: это начали действовать мощные крупповские пушки. Шейх Кадра сразу же усмотрел своим соколиным взглядом, что орудия стреляют плохо и что снаряды ложатся далеко за англичанами. Он пришпорил коня и помчался к группе всадников около орудий. Пушки обслуживали пленные египетские артиллеристы.
– Что ж такое, Бен-Али? – воскликнул он. – Эти собаки метили лучше, когда им приходилось стрелять в братьев по вере! – И вождь махнул саблей. Раздались дикие стоны. Шейх осадил лошадь и вложил окровавленную саблю в ножны. На земле корчились в предсмертной агонии два египетских артиллериста, которым он перерубил горло.
– Кто теперь будет заряжать пушку? – грозно спросил шейх, глядя на испуганных наводчиков. – Ну, иди ты, что ли, чернорожий сын шайтана, и меть получше. Ты отвечаешь жизнью.
Была ли то случайность, или новый наводчик оказался искуснее прежних, но два снаряда разорвались над английским отрядом. Шейх Кадра угрюмо улыбнулся и помчался снова на левый фланг. Копьеносцы уже начали спускаться в овраг.
Когда Кадра подъехал к этой части своего войска, внизу, в лощине, послышался глухой шум, словно там зарычал очень большой дикий зверь. Гарднеровский снаряд шлёпнулся прямо в кучу арабов и превратил их в кровавую бесформенную массу. Остальные стали поспешно прыгать в ров. Немедленно вслед за этим на протяжении всего горного склона послышался сухой и частый треск винтовок. Арабы начали обстреливать наступающего врага.
Медленно, как и раньше, английский четырёхугольник продолжал наступать. Через равные промежутки времени он останавливался и перестраивался. Теперь уже стало ясно, что арабы не устроили засады в долине. Убедившись в этом, отряд взял другое направление и двинулся параллельно неприятельской позиции. Генерал видел, что атаковать врага с фронта невозможно: склон слишком обрывист. И он решил совершить обход правого фланга, надеясь, что манёвр ему удастся. Генерал знал, что на вершине красных гор он может заполучить титул баронета и большую пенсию. И он решил приобрести и то и другое не далее как сегодня. Правда, огонь ремингтоновских винтовок слишком докучал, неприятна была и пара крупповских орудий. Они причиняли англичанам урон. У генерала было гораздо больше потерь, чем он ожидал. Но что же делать? Генерал всё-таки предпочитал терпеть. Он не хотел отвечать на огонь огнём до тех пор, пока не получит более верной цели, чем несколько сотен неясных человеческих голов, выглядывающих из-за скал.