– Что такое теневой Круг? – спросила Арина, прислушиваясь к тому, как из тела очень медленно, капля за каплей, уходит холод. Если бы у нее были силы, она бы разожгла камин.
– Теневой Круг объединяет мир мертвых с миром живых. Мало того, он их на время перемешивает. Живое делает чуть менее живым, а мертвое чуть менее мертвым.
– У меня было ощущение, что я умираю, – сказала Арина.
– Ты на самом деле умирала. Я нашла тебя уже почти мертвой. Зато она, – Анук, не глядя, ткнула в Марго, – от вашей идиотской затеи только выиграла. Теперь она больше не неупокоенный дух. С ней полный порядок. Черная кровь – великая сила, и ее она попила этой ночью предостаточно.
– Я не хотела. – Марго защищалась, но как-то вяло.
– Это не она, я так решила. Вы не понимаете…
– Да куда уж мне! – Анук протянула ей чашку. – Пей!
Арина сделала осторожный глоток.
– Вкусно. Еще одни травки?
– Те же самые. Так чего я не понимаю?
– Когда ночью появился Бабай…
– Как он вошел? Ты нарушила границу?
– Нет, он сам. Бабай не одержимый, просто сумасшедший. Он пришел с ножом и цветком безвременника, когда я спала. Я даже не услышала… очнулась от воя Блэка.
– Он напал на тебя? Я видела стол…
– Он попытался, но Марго и Блэк его остановили.
– Мертвый пес и неупокоенный дух? – Во взгляде Анук читалось неверие.
– Он их как-то чувствовал. Примерно как вы. Они ему мешали, не давали сосредоточиться и напасть.
– У душевнобольных высокий порог восприятия. Они, как младенцы и животные, способны видеть иных сущностей. Но неупокоенный дух, который бросается на защиту своего донора… – Анук помолчала. – Я об этом слышу впервые.
– Так все и было. Я не вру.
– Понимаю, но поверить в такое очень тяжело. Даже мне. А я многое повидала на своем веку, – сказала Анук и тут же спросила: – Он приходил, чтобы убить тебя?
– Да, то есть нет. Не уверена. Он сказал, что не хочет причинять мне боль, требовал, чтобы я не вмешивалась.
– Во что?
– Во все. Чтобы позволила ему убивать и дальше.
– Он так сказал? – Анук ловко повязала на голову платок.
– Бабай говорил, что не может иначе, что все равно убьет. Кажется, так. Все произошло слишком быстро.
– Что еще?
– Ничего. Он принес мне безвременник. Это такой цветок, их было много в саду у Флоры.
– Я знаю. – Анук кивнула.
– Он разговаривал со мной так ласково. У него в самом деле раздвоение, два существа в одном теле: Альберт и Бабай. Альберт – сама вежливость. Я думаю, цветок – это его идея.
– А Бабай?
– Он пришел с ножом. – Арина задрала свитер, рана уже не кровоточила.
– Это его рук дело? – Анук снова протянула ей чашку с отваром.