— Я действительно ничего не знаю! Я только водитель! Мне приказали, и я веду машину! Скажут направо — еду направо! Прикажут остановиться — торможу, — пытался оправдаться Джексон, не зная, что еще известно вновь прибывшим бандитам.
Внимательно присмотревшись, Клим обнаружил, что несмотря на свои дикие крики, Анжело внимательно следил за обстановкой на берегу.
— Некогда с ним возиться! Надо работать! — приказал толстый, вытаскивая из под негритянки двухметровый кусок зеленого брезента.
Попавшуюся на глаза трехметровую обсадную трубу, Худой хозяйственно обхватил рукой и оттащил на три метра в сторону.
Пристегнув к приваренному к трубе кольцу наручники, скомандовал Меченому:
— Тащи этого muchacho [9] cюда!
Меченый мотнул стволом автомата, показывая, что надо подчиниться.
Джексон опустив плечи подошел в Худому.
Нагнувшись, Худой, схватил правую ногу пленника за щиколотку и мгновенно одел на нее наручники.
— Больно же! — завопил Джексон, дергая ногой.
— Быстрее будешь работать! — отреагировал Худой, сделав широкий шаг вправо. Он сразу очутился на два метра от Джексона, который в знак того, что ему очень больно тихонько подвывал.
— Заткнись! Будешь хорошо работать, оставлю в живых! — пообещал Худой, сдирая с негритянки кусок материи.
Под материей на негритянке больше никакой одежды не было.
Кусок материи полетел в лицо Джексона.
Сорванная с головы второй негритянки косынка отправилась следом.
— Расстели кусок материи на песке. Рядом положи косынку. На материю положишь труп и будешь его свежевать, — давал ценные указания Худой.
— Я не буду резать трупы! Я боюсь крови! — гордо завопил Джексон и отвернулся в сторону кустарника.
— Есть много способов заставить тебя сделать эту работу, но я только ткну пальцем, а ты пару минут подумаешь, — пообещал Меченый, показывая указательный палец правой руки.
— Долго ты проживешь, если я посажу тебя вон под то дерево, — спросил Худой, доставая пачку сигарет из нагрудного кармана.
Вторая рука Худого одновременно указала на высокое дерево.
Метров пятнадцати высотой, с темно-коричневым стволом, одиноко возвышавшееся в пятидесяти метрах от берега реки, на котором только что произошла трагедия.
Ствол дерева был абсолютно ровен. Длинные ярко-зеленые листья в середине из-за прожилок казались фиолетовыми. На кроне дерева красовалась шапка крупных белых цветов.
— Дерево, как дерево! — равнодушно махнул рукой Джексон, нисколько не беспокоясь за свою судьбу.
— Сразу видно, что ты новичок в наших краях! Это ташезейро!
Джексон также спокойно отреагировал на его слова, как Клим и Малыш.