— Мне бы очень хотелось взглянуть на тот чемодан, — сказал Родерик.
— Да что вы? Чтобы снять с него отпечатки пальцев, да? Естественно, вы его получите. И вероятно, вы не хотите, чтобы об этом знала Соня?
— Да, нежелательно.
— Я сейчас же сбегаю наверх и сам вам его принесу. Если Соня у себя, скажу, что ее зовут к городскому телефону.
— Спасибо.
— Тогда я пошел?
— Одну минуту, сэр Седрик, — остановил его Родерик, и Седрик с тем же подкупающим вниманием снова придвинулся ближе. — Объясните, зачем вы вместе с мисс Соней Оринкорт разыграли целую серию шуток над вашим дедом?
Смотреть, как у Седрика отливает от лица кровь, было малоприятно. Веки и мешки под глазами приобрели лиловый оттенок. Возле ноздрей пролегли бороздки. Бесцветные губы надулись, а затем разъехались в кривой ухмылке.
— Ах, вот, значит, как! — Седрик захихикал. — Что и требовалось доказать. Выходит, милейшая Соня вам все рассказала? — И после секундного колебания он добавил: — Если вас интересует мое мнение, мистер Аллен, то я считаю, что этим признанием милейшая Соня сама вырыла себе яму.
2
— Вероятно, я должен вам кое-что объяснить, — помолчав, сказал Родерик. — Никаких заявлений по поводу этих розыгрышей мисс Оринкорт не делала.
— Не делала?! — Эти слова прозвучали так резко, что, казалось, их произнес не Седрик, а кто-то другой.
Опустив голову, Седрик глядел себе под ноги, на ковер. Родерик увидел, как он медленно стиснул руки.
— Так идеально купиться! — наконец заговорил Седрик. — Ведь этот прием стар как мир. Что называется, с бородой. А я-то клюнул и продал себя с потрохами. — Он поднял голову. Лицо его успело вновь порозоветь, и в глазах застыла почти мальчишеская досада. — Только пообещайте, что не будете на меня так уж сильно сердиться. Я понимаю, это звучит по-детски, но умоляю вас, дорогой мистер Аллен, оглянитесь вокруг. Постарайтесь ощутить атмосферу, царящую в нашем. Домике-прянике. Вспомните, что представляет собой его фасад. Кошмарная архитектурная дисгармония. А интерьер — этот чудовищный викторианский коктейль! А пропитывающая все насквозь мрачная тоска! Особенно обратите внимание на эту тоску.
— Боюсь, я не совсем понимаю ход ваших мыслей, — сказал Родерик. — Вы что же, хотите сказать, что очки и летающие коровы, которых вы пририсовывали к портрету вашего деда, должны были оживить архитектуру и интерьер Анкретона?
— Но я ничего этого не делал! — протестующе закричал Седрик. — Портить такой ска-а-зочный портрет?! Поверьте, это не я!
— А краска на перилах?
— Это тоже не я. Миссис Аллен сама прелесть! Мне бы и в голову не пришло.