— Но вы по меньшей мере знали об этих шутках, не так ли?
— Я ничего не делал, — повторил он.
— А послание, написанное гримом на зеркале? И раскрашенный кот?
Седрик нервно хихикнул.
— Ну, это… это…
— Не отпирайтесь. У вас на пальце было пятно от грима. Темно-красного цвета.
— Боже, какое у нее острое зрение! — воскликнул Седрик. — Ах, дражайшая миссис Аллен! Как она, должно быть, помогает вам в вашей работе!
— Короче говоря, вы…
— Старец был наиболее ярким примером всей этой фантасмагорической напыщенности, — прервал его Седрик. — И я не мог устоять. Кот?.. Да, это тоже моя идея. Потому что очень смешно: в актерской семье даже кот красит усы — своего рода наглядный каламбур, понимаете?
— А шутка с надувной подушечкой?
— Излишне грубовато, конечно, хотя в этом есть что-то такое раблезианское, вы не находите? «Изюминку» купила Соня, а я — не стану отрицать, — я подложил ее в кресло. Ну а почему бы и нет? Если мне будет позволено протестующе пискнуть, то разрешите спросить, дорогой мистер Аллен, разве все эти шалости имеют хоть какое-то отношение к вопросу, который вы расследуете?
— Как мне кажется, эти шутки могли быть задуманы с целью повлиять на условия завещания. А поскольку у сэра Генри было два завещания, согласитесь, что у нас есть причины для серьезных размышлений.
— Боюсь, такие тонкости не для моих утлых мозгов.
— Ведь все знали, что до последнего времени в завещании на первом месте стояла младшая внучка сэра Генри, верно?
— Старец был непредсказуем. Мы все по очереди то ходили у него в любимчиках, то впадали в немилость.
— Если так, то разве нельзя было, приписав Панталоше эти проделки, серьезно понизить ее шансы? — Родерик помолчал, ожидая ответа, но его не последовало. — Почему вы допустили, чтобы ваш дед поверил в виновность Панталоши?
— Этому мерзкому ребенку вечно сходят с рук самые хулиганские выходки. В кои веки пострадала без вины — для нее это наверняка новое ощущение.
— Понимаете, — упорно продолжал Родерик, — летающая корова была последней в серии этих шуток, и, насколько нам известно, именно она окончательно побудила сэра Генри изменить в тот вечер свое завещание. Ему весьма убедительно доказали, что в истории с коровой Панталоша ни при чем, и, вероятно не зная, кого подозревать, сэр Генри решил отомстить всей семье разом.
— Да, но…
— Итак, тот, кто причастен к этим шуткам…
— Согласитесь по крайней мере, что я вряд ли стал бы прилагать усилия, чтобы меня вычеркнули из завещания.
— Я думаю, такого исхода вы не предвидели. Возможно, вы рассчитывали, что, устранив главного конкурента, то есть Панталошу, вы вернете себе утраченные позиции. Другими словами, получите примерно то, что отводилось вам в завещании, зачитанном на юбилейном ужине, или даже намного больше. Вы сами сказали о своем соучастии с мисс Оринкорт в одной из этих проделок. Более того, вы дали мне понять, что по меньшей мере были осведомлены обо всех разыгранных шутках.