— Отчего ж не поверю? Когда я с ней разговаривал, она была обозлена и настроена враждебно, но я тоже заметил в ней черты, о которых вы говорите. Черствый цинизм, наивность и простодушная искренность — все это странным образом перемешано в ее характере. Такое сочетание действует обезоруживающе. Подобные экземпляры встречаются среди карманников.
— Знаете, как ни удивительно, я почувствовала, что она человек честный и у нее есть свои принципы, — продолжала Фенелла. — Мысль о ее браке с дедушкой по-прежнему вызывала у меня отвращение, но я вдруг твердо поверила, что у нее хватит ума вести себя порядочно. И самое главное, я поняла, что титул значит для нее гораздо больше, чем деньги. Она относилась к дедушке с теплотой, она была благодарна ему за то, что он собирался дать ей титул, и никогда не совершила бы поступка, который заставил бы его передумать. В общем, я стояла и смотрела на нее разинув рот, но тут вдруг она подхватила меня под руку и, хотите верьте, хотите нет, мы с ней, точно две школьные подружки, пошли вместе наверх. Она пригласила меня в свои кошмарные апартаменты, и я сидела там на ее кровати, а она поливала себя довоенными духами, красилась и одевалась к ужину. А потом мы пошли ко мне, и теперь уже она уселась на мою кровать, а я стала переодеваться. Все это время она трещала без умолку, а я словно впала в транс и только слушала. Честно говоря, все это было более чем необычно. Вниз мы спустились тоже вместе и наткнулись на тетю Милли — она метала громы и молнии, потому что нигде не могла найти пузырьки с лекарствами. Мы с Соней, конечно же, о них забыли и оставили в «цветочной». Но самое странное в том, что, хотя я по-прежнему очень отрицательно относилась к связи Сони с дедушкой, я уже не могла ненавидеть ее, как прежде, — тихо завершила свой рассказ Фенелла. — И, мистер Аллен, я готова поклясться, что ничего плохого она ему не сделала. Вы мне верите? Вам пригодится то, что я рассказала? Мы с Полем считаем, что это очень важно.
Родерик, наблюдая за Дженеттой, увидел, как ее бледное лицо вновь порозовело, а стиснутые руки разжались.
— Да, все это может сыграть очень важную роль, — переведя взгляд на Фенеллу, сказал он. — Вы помогли мне распутать один из самых трудных узелков.
— Один из?.. Но разве это не?..
— Вы хотите добавить что-нибудь еще?
— Нет, теперь очередь Поля. Давай, Поль, говори.
— До-ро-гая, — низким грудным голосом произнесла Дженетта по слогам, и это слово прозвучало, как троекратно повторенное предостережение. — Ты ведь уже изложила вашу точку зрения. Может быть, хватит?