у мусульман считается огромной добродетелью, и старался терпеливо переносить пришедшее к нему расставание с человеком, которого, наверное, можно было бы считать даже другом. У эмира никогда не было друзей, но иметь их хотелось всегда. Его, честно говоря, слегка тяготило то, что он эмир в своем отряде, а не простой моджахед. Ответственность, необходимость принимать решения и отсутствие друзей – это все то, из чего и состоит эмир. Власть? Разве он когда-то стремился к власти? Это здешние жители, выходцы с Кавказа, всегда рвутся к власти и дерутся за власть. Даже тогда, когда их только двое, кто-то из них должен иметь власть над другим. У арабов нет внутренней тяги к власти. Может быть, потому когда-то мамлюки и захватили власть в Египте, создали свое государство и свою династию и правили самой крупной страной Востока почти три века. Мамлюки в основном состояли из выходцев с Северного Кавказа и из кыпчакских степей. Знаменитый выходец с Кавказа султан Бейбарс успешно бил сильную конницу крестоносцев, а до него выходец из половецких степей султан Кутуз уничтожил монгольскую армию, вторгшуюся в Сирию. Но кавказская династия свергла половецкую династию и сама пришла к власти.
В отряде у аль-Мурари было немало кавказцев. Сначала они тоже старались быть независимыми, пытались даже диктовать свои условия. Четверых пришлось расстрелять еще в Сирии. Потом троих несколькими ударами «обломал» Субхи. Но перед отправкой отряда на Северный Кавказ, даже не спрашивая согласия эмира, его ряды были пополнены «Аль-Каидой» за счет кавказцев из разных республик. И теперь, не имея рядом такого верного и преданного человека, как Субхи, нужно быть предельно осторожным. Но вместо Субхи все равно кого-то следует к себе приблизить. Субхи обладал богатырской силой и потому имел авторитет. Кто еще имеет авторитет в отряде? Наверное, Хамид аль-Таки. Он, конечно, не пышет здоровьем, зато очень коварен и не стесняется ударить человека со спины. Его многие опасаются, никто не желает ссориться с аль-Таки.
Эмир Аслан аль-Мурари представил себе предполагаемого нового помощника. Его прищуренные глаза, его привычку с легкой улыбкой выслушивать все, что ему говорят, и смотреть при этом себе под ноги. И невольно вспомнился открытый, доверчивый к каждому слову эмира взгляд Субхи. И опять от этого воспоминания стало больно и грустно…
Хамид аль-Таки словно сам почувствовал, кем хочет заменить эмир погибшего Субхи, и после похорон подошел к аль-Мурари:
– Можно дать деловой совет, эмир?
– Попробуй.
– Нам предстоит идти в лобовую атаку?