Я расшифровал текст и передал планшетник старшему лейтенанту Станиславскому, чтобы он читал самостоятельно и не заставлял меня стыдиться собственной дикции. Я с начальных классов школы не люблю читать вслух. В такие моменты мне всегда кажется, что я вот-вот начну заикаться. Хорошо хоть, что наш командир взвода человек неленивый. Он стал все читать сам.
Но уже через минуту я даже пожалел о том, что передал ему планшетник. Старший лейтенант вдруг вскочил, будто от волнения. Продолжая читать сообщение, он начал вышагивать в одну и в другую сторону на коротком пространстве между скалами, где мы остановились. Будь места побольше, мой командир, думаю, и бегать бы попробовал.
Видимо, текст оказался достаточно интересным, а характер старшего лейтенанта вовсе не предполагал обязательного желания делиться информацией со своими спутниками и подчиненными, то бишь мной и младшим сержантом Чубо. Станиславский прочитал сообщение и вовсе не собирался показывать его мне. Вообще-то, с точки зрения соблюдения режима секретности, мой командир взвода, конечно же, был прав. Документы, имеющие гриф «секретно», положено немедленно удалять, если нет необходимости сохранять их для дальнейшей работы.
– Однако мы попали в яблочко, – сообщил он нам.
По манипуляциям его пальцев я понял, что Станиславский удалял. Но эти движения продолжались. Я было с радостью подумал, что произошел какой-то сбой и командир не сумел удалить сообщение.
Но тут старший лейтенант поставил меня в известность:
– Новое письмо пришло. Я уже открыл. Это ответ на мой рапорт.
Старший лейтенант сначала прочитал, потом удалил и это письмо. Он так и не удовлетворил любопытство подчиненных. Станиславский присел на камень, очертаниями похожий на кресло, но не привалившись к спинке, а уперев локти в костлявые колени, и надолго задумался. Мы ждали, справедливо считая, что старший лейтенант доведет до нашего сведения хоть какой-то, самый необходимый минимум информации. Но он решил делать это не напрямую, а только по мере необходимости, при подготовке тех или иных действий.
Командир взвода еще раз осмотрелся и проговорил:
– Пойдемте вон тот камушек глянем. Если мы под ним нору выкопаем, он на нас не съедет?
Помянутый камушек представлял собой громадный округлый валун, способный раздавить карьерный самосвал-двадцатипятитонник. Если такой камень съедет на человека, то его потом придется ломом отковыривать от каменистой земли. При этом необходимо будет действовать очень аккуратно, потому что камень раскатает такого бедолагу до толщины папиросной бумаги.