– Тоже фальшивая?
– Несомненно. Если монету, валявшуюся в шкафу с незапамятных времен, продает за смешную сумму человек, не имеющий понятия о том, что она такое, – это одна история. Если же ее предлагает за десять тысяч человек, знакомый с Интернетом, – это жульничество. Мы не будем ее покупать, правда, Савелий?
… Капитана Астахова утром перевели в общую палату. Федор и Савелий, не подозревавшие об этом, на цыпочках сунулись было в реанимацию, но дежурная сестричка строго окликнула их, отчитала и сообщила, что больного Астахова перевели.
– Удивительно, что она нас вообще заметила, – заметил Федор уже на лестнице. – Порядочки тут у них, однако. То в упор не видели, а то, понимаешь, выговоры!
Коля все еще был без сознания. Трубки и провода тянулись от него к капельнице и сложному аппарату, мигающему зелеными огоньками.
– Коля, – тихонько позвал Савелий, и обоим показалось, что у капитана дрогнули веки…
Глава 18
Печальные посиделки.
Бунт
Вчера я вернулась наконец домой. За неделю, проведенную у Баськи, никто мне не звонил, не преследовал, не ждал в засаде, и я подумала – хватит! Я переступила родной порог с чувством путешественника, вернувшегося домой после долгого отсутствия. Дом встретил меня чуткой островной тишиной, мне казалось, он замер и прислушивается. Филипп терся о мои колени и сипло мяукал – соскучился. Я – тоже. Я взяла его на руки – мне показалось, он похудел. Владик по моей просьбе каждый день забегал его покормить. Я прошлась по комнатам, включила везде свет. История с Николенькой Биллером отодвинулась на задворки сознания и памяти, и я, поколебавшись, открыла дверь в кабинет… Постояла у входа и закрыла дверь – решила про себя, что снова войду сюда нескоро. Кем бы он ни был, этот Николенька Биллер, мне было его жалко, а зачем он пришел сюда ночью… не знаю и знать не хочу! И никто никогда этого не узнает. Возможно, ошибся. А тот, кто его…
Не хочу! Хватит загадок!
Я распихала вещи по шкафам, включила электрочайник. Бесцельно походила по комнате. Телефонный звонок заставил меня вскрикнуть. Это была Лелечка.
– Анечка, как ты? – спросила она печально.
– Лелечка! Я так рада, что ты позвонила! – Я действительно обрадовалась ей.
– Ты нам совсем перестала звонить, – укоризненно сказала она.
– Лелечка, я свинья! Не сердись. Из-за всех этих событий до сих пор голова кругом.
– У нас тоже. Аичка даже заболела. Ты же знаешь, что она никогда не болеет, она ведет здоровый образ жизни, а сейчас слегла и не встает уже третий день. Я не знаю, что делать. Хотела вызвать врача, а она запретила. Говорит, дай мне умереть спокойно. Она ничего не ест, а вчера попросила сварить кофе. Говорит, жизнь такая короткая и не имеет ни малейшего смысла. И выпила чашку кофе. Ты бы не могла к нам прийти, Анечка?