Я шел по лестнице вниз, испытывая легкое головокружение. Шестой этаж... Пятый: белый, необыкновенно чистый, как, впрочем, и все другие, коридор вел прямо. Три тысячи восемьсот восемьдесят шесть, три тысячи восемьсот восемьдесят пять, три тысячи восемьсот восемьдесят четыре, три тысячи восемьсот восемьдесят три.
Сердце мое тревожно забилось. В таком состоянии мне, пожалуй, говорить будет трудно. Перед тем, как входить, я остановился, чтобы набрать в легкие воздуха.
"В конце концов, я могу просто заглянуть туда, - подумал я. - А если меня спросят, скажу, что ищу майора Эрмса, и что я ошибся. Ведь никто не будет же силой вырывать папку у меня из рук. В конечном счете это же моя инструкция, и в случае необходимости я потребую, чтобы позвонили в Отдел Инструкций, Эрмсу. Но все это наверное, чепуха, потому что они и так знают. А раз они знают, то мне тем более нечего беспокоиться". Я постарался припомнить в общих чертах все выпавшие на мою долю испытания, которые должен буду изложить для занесения в протокол. Если меня поймают на каком-то искажении, это может дополнительно усугубить мою вину. Однако событий было уже столько, что я начал в них путаться и не мог теперь с уверенностью сказать, что было раньше - история со старичком или арест в коридоре моего первого провожатого. Ах, да, разумеется, сначала я лишился провожатого. Я закрыл глаза и нажал на ручку.
К счастью, в этом обширном, полутемном, загроможденном какими-то шкафами и стеллажами помещении никого не было, ибо я долго был не в состоянии выдавить из себя хотя бы слово. Огромные кипы книг, стопки перевязанных бечевкой бумаг, бутылочки с белым канцелярским клеем, ножницы, штемпельные подушки и письменные приборы - всем этим были сплошь завалены стоявшие возле стен большие столы.
Кто-то приближался к другому входу. Было слышно, как он шаркает по полу.
В приоткрытой боковой двери, ведущей в непроницаемую тьму, появился замызганный старик в грязном, с пятнами мундире.
- Вы к нам? - проскрипел он. - Редко, однако, к нам заглядывают! Чем могу служить? Вы за какой-нибудь справкой, вероятно?
- Я... э-э... - начал я.
Но антипатичный индивидуум, шмыгая носом, под которым болталась блестящая капля, продолжал:
- Вы, я вижу, в штатском, значит, что-нибудь из каталога... Извольте, это здесь...
Он проковылял к предмету обстановки, который я принял сначала за большой шкаф, и стал точными движениями выдвигать один за другим узкие и длинные библиотечные каталожные ящички. Я еще раз оглядел захламленное бумагами помещение - повсюду были навалены кучи старых документов, в воздухе стоял удушливый запах пыли и лежалых бумаг.